Одеваюсь и принимаюсь ждать. Листаю новости. Цифры погибших и пострадавших растут. Местные власти не справляются с масштабами катастрофы. Людей и техники не хватает. Со всего мира сюда едут спасательные команды, чтобы помочь достать из-под завалов людей, пока ещё есть надежда, что они живы.

Я извелась от неизвестности и волнений за папу. Надеюсь, ночью его нашли. Возможно, нас пока не оповестили из-за каких-то бюрократических нюансов… Вряд ли списки обновляются ежеминутно. Наверняка не хватает людей, которые обзванивают родственников. Или в ночное время они спят.

И с Иваном наверняка что-то случилось. Он должен был вернуться ещё до землетрясения. Но никто из гостей его утром не видел – значит, в отель он не приходил. Как узнать, где он и что с ним? Алексей подал брата в список пропавших. Но не смог указать точное местоположение, где его искать.

Только бы папу поскорее нашли…

На тумбе вибрирует телефон Алексея. Он сквозь сон не слышит его и не просыпается. Кто бы там ни был, я не могу за него ответить. Но вдруг это важная информация о папе? Или муж нашёлся? Или звонят из посольства, что открылся аэропорт и можно транспортировать раненых?

Если бы Линда что-то узнала, то позвонила бы мне сразу. Но моя трубка будто умерла…

Вибрация прекращается, но через короткое время возобновляется снова. Кровь разгоняется. Мне кажется, этот звонок может быть судьбоносным.

– Алексей, проснись, – тормошу его. – У тебя телефон всё время звонит.

Он открывает глаза не сразу, но я успеваю принять вызов и сунуть ему трубку к уху.

– Да, мама. Да, всё в порядке. Отсыпаюсь. Нормально. Хорошо, я понял… Как папа?

Свекровь. Я немного отхожу в сторону, чтобы не подслушивать и не лезть в их внутрисемейные дела. Она сама ранена, но не отходит от мужа, у которого тяжёлая травма. Ему срочно нужна операция, но здесь её делать не берутся.

– Я понял… С консулом я в контакте. Сто процентов. Как только, так сразу. Хорошо, сейчас свяжусь с консульством Германии. Но пока не было сообщений о возобновлении работы аэропорта. Нет, ничего нового, я бы знал. Я сейчас перекушу и поеду в отель. Позже к вам подъеду. На месте решим. Да, со мной. Вроде бы, нормально. Мия, как ты себя чувствуешь? – обращается ко мне. – Болит голова?

– Уже лучше, спасибо.

Свекровь интересуется моим здоровьем? Приятно… Но как она отреагирует на информацию о том, что я с Алексеем? Не будет потом неприятностей? Она оказалась неожиданно консервативной.

– Мама, я помню, конечно. Я всё сделаю, можешь не беспокоиться. Лежи отдыхай. И свяжись с Анной. Как там у них? Михаил пришёл в себя? Какая им нужна помощь?

Они ещё немного обсуждают людей, которых я не знаю. На свадьбе было много родственников и деловых партнёров, большую часть имён я не запомнила… Многие теперь лежат с травмами в больницах.

– Мама, всё под контролем. Да, с офисом я на связи, там порядок. Папа перед отъездом все указания оставил, не переживай. Они прекрасно без него работают. И не плачь, пожалуйста. Я найду Ивана. Ну, как я могу тебе это гарантировать? Я делаю всё, что могу.

Он наконец убирает трубку от уха.

– Времени уже до чёрта. Ты не завтракала ещё?

Хорошо, что я заранее собралась. Потому что дальше я едва успеваю перебирать ногами – Алексей буквально бежит в ресторан, едим почти на ходу и сразу отправляемся в отель.

Как и накануне, он оставляет меня в палатке с волонтёрами. В основном здесь женщины и дети. Мужчин почти нет – лишь несколько стариков. Они живут тут с позавчерашнего дня. Еду готовят на костре, что-то периодически подвозит машина Красного креста. Именно здесь отчётливо ощущается весь ужас происходящего.