- Какого черта я не помню всего этого? - негромко спрашивает он.

- А что последнее ты помнишь? - задаю вопрос и тут же жалею об этом, когда получаю ответ на него.

- Как делал Виоле предложение.

6. Глава 5

Я обнимаю себя руками и еще сильнее подставляю лицо пронзительному ветру, который хлещет по щекам, напоминая, что я все еще жива. Может, было бы лучше, если бы я умерла еще тогда, в десять, когда в детдоме зеленкой и бинтами пытались вылечить мои сломанные в драке ребра?

Единственный человек, который смог полюбить меня, теперь даже не помнит об этом. Внутри острое лезвие кромсает мое кровоточащее сердце. Куда идти? Кому я теперь буду нужна?

- Александра Ивановна, - машина перерезает путь, и ко мне обращается водитель, приоткрыв окно. - Прошу вас, сядьте в машину.

- Я сейчас, - бормочу заледенелыми губами. - Еще немного. Мне надо… пройтись.

Слезы замерзают и терзают чувствительную кожу, скатываясь по щекам. Обжигают, жалят. Я даже не пытаюсь их смахнуть. Бессмысленно, все равно набегут новые.

Водитель покидает машину и, обняв меня за плечи, решительно подводит к задней дверце. Открывает ее и усаживает меня в прогретый салон. Занимает свое место и трогается, а я прикрываю глаза и кладу голову на подголовник, прикрыв глаза.

Нельзя сдаваться. Если я сложу руки, то потеряю его окончательно. Эта пиранья Виолетта тут же прицокает на своих каблучищах забирать моего мужа. Я не могу отдать мужа ей!

- Я нашел елку, - говорит Михаил, а я открываю глаза и смотрю на пролетающий мимо город.

- Наверное, уже не надо.

- Александра Ивановна, плохие дни заканчиваются.

Я перевожу взгляд на зеркало заднего вида и сталкиваюсь с мягким взглядом темных глаз водителя. Он такой добрый и чуткий. Почему я не полюбила такого мужчину? Почему меня покорил именно властный, строгий, но такой обаятельный Лесков?

- Спасибо, - отзываюсь тихо.

- Так что? Елку везти?

- Везите, - отвечаю со вздохом.

Михаил прав. Плохие дни заканчиваются, и это подтверждает мой визит в больницу на следующий день.

- Я тут читал книгу, которую ты принесла, - Сережа поднимает “Дюну” Герберта. - Интересная. Но у меня такое ощущение, что я уже знаю сюжет.

Он наблюдает за тем, как я вешаю в шкаф шубу, иду в ванную, чтобы помыть руки, а потом возвращаюсь и сажусь на стул рядом с кроватью.

- Я тебе ее читала.

- Ты - мне? - удивляется он. - В смысле вслух?

- Да.

Он слегка прищуривается, и его губы дергаются в едва заметной улыбке.

- Почитаешь еще? - он протягивает мне книгу, а мое сердце начинает колотиться, как ненормальное. У меня такое чувство дежавю, что я будто снова проживаю тот самый момент…

- Почитаешь мне? - спрашивает Сергей, устраиваясь на диване. Закинув одну стопу на сидушку, он хлопает по ней, приглашая разместиться у него между ног.

- Вслух? - удивляюсь я.

- Да. Люблю твой голос.

- Хорошо.

Я с улыбкой сажусь между его ног, беру книгу и начинаю читать, а он, прикрыв глаза, гладит мое колено. В этот момент мое сердце просто разрывается от любви и нежности. И я готова читать целую вечность, только бы он продолжал гладить меня вот так и периодически целовать мое оголенное плечо.

- Глава пятая, - начинаю я и погружаюсь в историю, которую уже знаю, плавая в ощущении уюта и покоя.

С этого момента теперь каждый наш день проходит за чтением. Мы как будто стараемся обходить особенно острые темы. Избегаем прямого общения. Только чтение и обсуждение перспектив выздоровления.

А сегодня Сережа уже приедет домой. Он сказал не забирать его из больницы, так что за ним поехал только Михаил. А я прилипла к окну и жду, пока откроются ворота и во двор въедет черный джип мужа. Но вместо этого на нашу территорию заезжает красный паркетник Виолетты. Что эта дрянь тут забыла?! За ней не успевают закрыться ворота, и в них проезжает машина мужа.