А вот это было очень нехорошо. Я с детства запомнила, что все серьёзные разговоры папа предпочитает вести в кабинете. Для нас это означало лишь одно, – долгие воспитательные нотации, упрёки, запреты, наказания и… короче, ничего хорошего меня там не ждало.

Если папа хотел поддержать, посочувствовать или просто поговорить, то обычно сам приходил в комнату.

Нехотя поднялась с кровати и, одёрнув помявшееся платье, направилась к двери. Брат протяжно вздохнул и, помявшись, убежал в свою комнату. Он не мог мне помочь…

Папа ждал, стоя у окна и заложив руки за спину, но при моём появлении даже не повернулся. Послушно прошла вглубь кабинета и, сев на краешек дивана, сложила руки на коленях и опустила голову. Начинать разговор первой не хотелось, к тому же я ждала, надеясь, что он всё осознал и найдёт выход, но…

– Скажи мне, Есения, – начал он хрипло, а я напряглась, помня, что моё полное имя он применял крайне редко. Только в случаях крайнего недовольства. – Я плохо тебя воспитал? Мало дал? Недостаточно вложил? Лучшие преподаватели, любые капризы, достаток и…

– Пап, я не выйду за него замуж, – поджав губы, выдавила я и, поймав напряжённый взгляд отца, мотнула головой. – Не заставишь. Я его не люблю. Он же мне не даст развиваться, учиться, работать. Вообще ничего не позволит.

– Он достойный молодой человек из очень влиятельной семьи, – терпеливо пояснил папа. Подойдя ближе, сел рядом и, посмотрев в упор, продолжил мягко убеждать: – Красивый, добрый, щедрый. Сама не заметишь, как влюбишься.

– Но почему именно он? – вспылила я и, потерев виски, проворчала: – Нарцисс какой-то. Я его совсем не знаю, но он уже мне неприятен.

– Ваш брак – давно решённый вопрос, – добавив в голос металлических нот, отчеканил папа и, возмущённо посопев, дополнил: – Выбор стоял между ним и его младшим братом, но Рустам давно по тебе сохнет. Мы с его отцом обговорили детали ещё полгода назад.

– Полгода? – охнула я, тут же упрекнув: – Но почему я узнаю об этом последняя?

– Потому что я предвидел твою реакцию, – отозвался папа.

Прицыкнув языком, я покачала головой и, криво усмехнувшись, встала и упёрла руки в бока.

– Реакцию? А чего ты ждал? Ты организовал помолвку, не поставив меня в известность, велел нарядиться в лучшее платье, даже стилиста пригласил. Я же не кукла, папа!

– В первую очередь ты моя дочь! – выходя из себя, рявкнул он. – И ты сделаешь, как я сказал!

– Нет! Я не выйду за него! – взвизгнула и, надув губы, топнула ногой, но всегда работающий метод не сработал.

– Выйдешь! – взревел папа и, немного смягчившись, произнёс: – Иди к себе. Сейчас мне не до твоих капризов. Просто будь умницей.

Есения

В комнату я вернулась в полной растерянности. После разговора с папой последние иллюзии испарились. Не сообщив заранее о своём решении, он дал понять, что моё мнение учитываться не будет. Просто поставил перед фактом, в ответ ожидая полного подчинения.

Если бы дело касалось лишь Рустама, я попыталась бы поговорить с ним, к тому же он сам пригласил меня на свидание. Отговорить не планировала, но надеялась, что, если удастся убедить его отложить свадьбу, выход обязательно найдётся.

Но вот его отец… Решение приняли ещё полгода назад, и, скорее всего, на кону стояло слияние бизнеса, общие контракты, и в этом соглашении я была лишь связующим звеном. Смазливым элементом без права голоса.

С папой мы всегда были в прекрасных отношениях. Да, обычно он строгий, требовательный, и его решения никогда не оспаривались, но!.. Никогда бы не подумала, что в таком важном вопросе, как замужество, он не посчитается с моими чувствами и мнением.