В ушах до сих пор стоят оправдания: «ничего не было», «ты все не так поняла», «она просто прикладывалась», — классика жанра.

Тогда я поверила и ошиблась.

Мне стоит огромных усилий открыть глаза. Но, похоже, я сделала этого для того, чтобы увидеть довольное лицо Анфисы и понять — она добилась своего, поэтому теперь вполне обоснованно может злорадствовать.

В ее глазах отражается неприкрытая насмешка, а у меня в груди ярость смешивается с бессилием. Сейчас есть куда более серьезные проблемы, с которыми нужно разобраться. Борьба с первой любовью моего мужа, которую он постоянно называл «подругой», точно не стоит потраченного времени.

— Прошу прощения, я должна идти, — выпрямляю плечи.

Ответа не жду, просто обхожу «сладкую парочку» со стороны девушки, используя ее в качестве препятствия между мной и бывшим мужем. Пусть от нее хоть какая-то польза будет.

Уже открываю дверь, когда слышу грубое:

— Лена, стой!

А следом до меня доносится возмущенный писк:

— Леша!

Хотя в теле любопытно зарождается, я не оглядываюсь. Не хочу рисковать. Выхожу в коридор и быстро направляюсь в сторону лифтов.

Дверь одного из кабинетов распахивается, заставляя меня притормозить, но ненадолго. Лишь краем глаза замечаю миловидную девушку с русыми волосами и в сером брючном костюме, которая вышла в коридор.

Тамбур с лифтами, к сожалению, тоже не встречает меня пустотой. Двое мужчин в почти одинаковых, деловых костюмах стоят посреди небольшого холла с серыми стенами и что-то бурно обсуждают. Даже не обращают на меня внимания, когда я останавливаюсь рядом с ними.

— Нет, ты не понимаешь! Клиент хочет получить полную опеку над ребенком, а бывшую жену по миру пустить, — тот, что пониже, стоит ко мне спиной и трет шею, будто на нее повесили тяжелый груз.

— А мирное соглашение? — второй и с седыми волосами качает головой, на его лице появляется грустная улыбка.

— Я пробовал… ни в какую, — первый разводит руками. — Даже несмотря на то, что это он десять лет назад изменил жене. Именно по этой причине, они развелись. Но у женщины никаких шансов, сколько бы она ни ходила ко мне и ни плакалась, — мужчина вздыхает. — Она скрыла ребенка от отца, а у мужика бабла тьма-тьмущая. Да еще он с Алексеем Викторовичем близко знаком. Шеф, как услышал его историю о потерянном временем с сыном, режим цербера включил. Вообще, ничего слышать не хочет.

У меня дыхание застревает в груди. Невольно применяю услышанное на себя и чувствую, как кровь приливает к ногам, а желудок скручивает. Лишиться материнских прав… Отдать ребенка… Никогда не видеть лица сына…

Нет! Нет! Нет!

Со мной ничего подобного произойти не может. Я хоть и скрывала беременность. Не собиралась ничего общего иметь с гулящим мужем. Но в день рождения Сашеньки растаяла. Хотела, чтобы отец увидел сына, поэтому отправила Леше фотографию, вот только ответа так и не дождалась.

— Лена! — грозный рук бывшего мужа заставляет вздрогнуть не только меня, но и мужчин.

Они с полуиспуганными-полуудивленными лицами переводят взгляд на дверь, и их глаза распахиваются в немом удивлении.

Я же впиваюсь ногтями в ладони, изо всех силы кусаю язык — делаю все, чтобы сохранить самообладание.

— Лена, я с кем разговариваю?! — Леша хватает меня за запястье и резко разворачивает к себе.

Встречаюсь с наполненными яростью, зелеными глазами бывшего мужа и закипаю сама.

Да, кто он такой, чтобы со мной так обращаться?!

— Отпусти, — шиплю, пытаясь вывернуть руку из длинных пальцев, но только сильнее стягиваю кожу, и ее начинает почти нестерпимо жечь. — Отпусти меня! — говорю отдельно, наполняя голос максимальной силой.