«Что я здесь делаю?» — в сотый раз проскакивает в голове один и тот же вопрос.

Нужно сойти с этого треклятого места, найти Тима, поблагодарить хозяев дома за гостеприимство и скрыться от этого кошмара подальше. Затеряться от всех, и в первую очередь от него. Иначе меня затянет на тёмное илистое дно, откуда возврата не будет.

— Яна, этого не должно было случиться, — виновато произносит Валерия, подходя и беря меня за руку.

Я не хочу ничьих объяснений. Всё, что «не должно было случиться», уже случилось. Теперь я чувствую себя ещё более грязной и нелепой. 

Кто я такая? Временное спасение от личной драмы по имени «Стелла»?

— Понимаешь.., — продолжает она и я перебиваю, выдёргивая руку из её прохладных пальцев. Не желаю выслушивать никаких признаний.

— Не нужно, Лера. Нечего сожалеть о случившемся. Здесь каждый на своём месте, и у каждого своя правда. Они не разведутся, — нервно смеюсь, — Я не хочу быть на вторых ролях. Не смогу его делить с ней, понимаешь? Слишком глубоко впустила Женю в душу...

Лера касается пальцами моих влажных скул, слегка поглаживая их. С беспокойством осматривает лицо. Меня мгновенно окутывает лёгким ароматом его парфюма и я схожу с ума оттого, что он исходит от её кожи.

— Боже, Яна, с чего ты это решила?

Крепко зажмуриваюсь до боли в глазницах, делаю глубокий вдох удушливого, горячего воздуха и едва слышно шепчу:

— Она беременна от него...

Мир прекращает вращаться. Раскалывается на «до» и «после»...

— Что? — доносится возмущённо и тут же слышится знакомый до боли голос:

— Тварь!

Звучит так близко и резко, что я подпрыгиваю, распахивая веки.

Женя стоит рядом. Карие глаза мечут молнии. Отчётливо слышу скрип его зубов. Красивые пухлые губы сжимаются в тонкую полоску.

— Что она тебе сказала? — спрашивает, тяжело дыша.

Безумно хочу коснуться кончиками пальцев напряжённых желваков и успокоить их. Бегают под отросшей щетиной, словно с цепи сорвались.

В последний момент останавливаю свою руку.

Нельзя давать волю чувствам. Выжгут нутро дотла отчаянной ревностью.

— Ничего, — сухо отвечаю, поворачиваясь к столу, чтобы дотянуться до куртки и выбежать во двор. Мне нужно на воздух. Срочно!

Женя резко хватает меня за плечи, разворачивает к себе лицом и несильно встряхивает, впиваясь бешеным взглядом в мои напуганные глаза.

— Я спрашиваю ещё раз, Яна, — рычит, повышая тон. — Что она тебе сказала?!

— Ничего! — неожиданно для себя срываюсь на крик, пытаюсь вырваться, но тщетно. Его пальцы сильнее смыкаются на мне, причиняя боль.

— Отпусти меня! Не трогай! Я так больше не могу! Уйди, Женя... — хрипну от давящей боли в горле, отчаянно пытаюсь справиться с вырывающейся наружу истерикой. Но чем больше сопротивляюсь чувствам, тем сильнее раздирает меня изнутри.

Как же больно его терять...

— Её слова ничего не изменят между нами! Вбей себе это в голову! — заявляет с решимостью во взгляде и со всей силы впечатывает меня в себя, заключая в объятия. — Помни, о чём мы с тобой говорили.

Руки стискивают до невозможности крепко и горячо. Утыкаюсь носом в шею и пытаюсь надышаться любимым запахом. В глазах плывёт и темнеет. Теряя связь с реальностью, погружаюсь в состояние эйфории. Жаль, что ненадолго. Слова его жены всплывают в памяти, мгновенно отрезвляя меня.

— Ты же хотел ребёнка, — напоминаю, касаясь губами впадинки между ключицами. Одеколон попадает на губы и неприятно горчит. Я громко всхлипываю, глотая слёзы. Нормально говорить не получается. Голос совсем охрип. — Она родит от тебя через несколько месяцев. Стелла беременна. Ты же мечтал об этом. Позволь мне уйти, Женя...