У него на носу очки в тонкой полупрозрачной оправе, что становится для меня полной неожиданностью, хоть я уже и так знаю о том, что у него проблемы со зрением!

Эти очки на его лице смотрятся не так, и не эдак, но меня это все равно кольнуло. Не успеваю даже понять, чем именно, потому что он вскидывает в мою сторону голову и так усиленно тянет носом воздух, что раздуваются его не очень пропорциональные ноздри.

Селективная парфюмерия — это совсем не шутки, кажется, теперь он тоже в курсе. 

— Бона сера, — взмахиваю рукой и плавно виляю бедрами, подходя к дивану.

Мне нравится его дразнить! Теперь. Вернее, уже.

Поерзав, следит за мной через стекла своих очков.

Усаживаюсь рядом, положив между нами подушку. Откинувшись на мягкую спинку, поджимаю под себя ноги и стараюсь не показать волнения. 

Федя протягивает мне джойстик, спрашивая:

— Играла раньше?

— Пару раз… — пожимаю плечом, забирая джойстик из его руки.

— Я настроил чувствительность, если не подойдет, скажи, — говорит, поднимая с пола свой, и смотрит на экран, где грузится игра. 

— Ты со всеми такой заботливый? — разглядываю его профиль, замечая, что он гладко выбрит.

Я чувствую тонкий запах пены для бриться. И запах его дезодоранта. Мне неожиданно нравится. Ерзаю, устраиваясь поудобнее и поджимая пальцы на ногах.

— Я не альтруист, — коротко сообщает он.

Ну, разумеется...

— А кто ты? — скачу по иконкам, выбирая себе бойца.

— Сушёный абрикос? — усмехается, посмотрев на меня.

Стараюсь не улыбаться. 

— Здесь нет такого персонажа…

— Ага, в курсе… — откидывается на спинку дивана, вытянув перед собой ноги.

Мы играем два на два, и как только начинается игра понимаю, что Немцев мне поддается, потому что я, не задумываясь над причинами, начинаю лупить именно его персонажа.

Но он поддается так грамотно, что я могла бы и не заметить! Я могла бы не заметить, если бы и правда играла пару раз. Вообще-то, я играю с шести лет. Это одно из наших семейных развлечений, но я никогда не была хороша, у меня слишком расфокусированное внимание, чего не сказать о моей сестре.

Алекс и Адель бьются так, будто от этого зависит судьба всего человечества: с криками и проклятиями. Мне кажется, что из ушей сестры вот-вот пойдет дым. Это вредно для ее незрелых нервов, поэтому, припав своим плечом к плечу Немцева, сообщаю информацию, которая не дает мне покоя с тех пор, как я увидела его сидящим на этом диване!

— У тебя футболка наизнанку, — выдаю, не переставая наступать на его героя. 

Не отрываясь от экрана, хмурит свои темные брови. Смотрит на себя сверху вниз с таким видом, будто не знает такого слова, как “шиворот-навыворот”. Забросив за спину руку, нащупывает на затылке этикетку бюджетного российского бренда, который ни один парень из моего окружения никогда бы на себя не надел…

—  Тоня, бей его! —  визжит с пола Адель. 

Подскочив с дивана, быстро отвешиваю его Саб-Зеро фаталити, а потом в четыре руки добиваем Лю Кана, за которого играет его племянник. 

—  Чегооо? —  тянет в неверии Алекс, роняя джойстик на пол. 

— Кто молодец?! — улюлюкаем с сестрой, ударяясь друг о друга бедрами в нашем фирменном танце победителей.

Трясу попой и бросаю взгляд через плечо. 

Быстро сняв очки и дернув за ворот футболки, Федя молниеносно выворачивает ее и надевает опять, блеснув на секунду своим феноменальным прессом и голыми плечами…

У меня во рту собирается слюна. 

А когда его голова выныривает из ворота, он улыбается, бросая на нас сестрой расфокусированный взгляд, и я понимаю, что без своих очков он вообще ни черта не видит.

Смотрю на Алекса, который рычит: 

—  Еще один раунд. Будет реванш!