Я остался позади, и он тут же заявил мне, что теперь догонит по успеваемости девчонок Светлану и Надежду. Их дневники пестрели пятерками. Я, на слова друга, лишь пожал плечами, а Сеня, мальчик, который часто ко мне лез, чтобы поиграть во время перемен в догонялки не выдержал и тут же сказал Жене:

– Ты, ты, просто рехнулся!

Фоков догнал их. Но – это для него было так – пустяки. Женя стремился учиться на ровне с нашей подругой Натой Кустиной. Я поздно узнал причину – он тайно любил девочку.

Упорство моего друга было болезненным. Я ни один раз замечал: на него что-то находило. В такие минуты Фоков топтался на месте – не понимал даже простое элементарное, что объясняла нам Анна Сергеевна. Его заклинивало. Сейчас я бы сказал – парня глючило, ему мешали облака.

Я учился «средне», случалось, получал даже двойки. Как-то раз, я не сделал домашнее задание по русскому языку, и чтобы не рисковать оставил тетрадь дома, а затем спокойно отправился в школу. Однако напрасно: Анна Сергеевна вызвала меня к доске:

– Ну, как у тебя Юрий дела? – спросила она. – Покажи-ка мне свою домашнюю работу! Все ли ты выполнил, что я вам задавала? – Я утвердительно кивнул головой и, возвратившись на место, для приличия принялся копаться в портфеле.

– Ну что так долго, забыл тетрадь? Иди домой и принеси.

Я принес. Мой обман тут же открылся. Мне тогда здорово попало. Но, наверное, благодаря тому случаю я «маленькую» школу окончил без троек.

В «большой» школе – средней, мне учиться было значительно труднее. Она располагалась в бывшей казарме. И уж там к нам ученикам отношение, в какой-то мере, было как к маленьким солдатам – суворовцам.

Как надо мной изгалялся Иван Семенович учитель математики – сейчас трудно представить. Кустиной часто приходилось уходить со школы домой без меня – с Фоковым. Я, то и дело, оставался после уроков. Однажды, учителю надоело со мной возиться, и он дал Нату мне в помощницы. Я долго сидеть после уроков не мог и тут же, как только Иван Семенович оставлял класс, хватал девочку за руку и тянул ее на выход. Женя Фоков мне завидовал, не раз предлагал свои услуги:

– Юра, хочешь, я позанимаюсь с тобой математикой? Мне не трудно… Девчонки в ней не разбираются. – Женя намекал на Нату.

– Ну что ты, ненужно, – отвечал я, порой, не удержавшись, добавлял: – Зачем утруждаться, тратить на меня время. – Мой ответ злил товарища. Я его не понимал. Для меня Кустина была просто другом, товарищем и все, если не считать того единственного случая, когда я представил ее своей бабушке Вере Борисовне как невесту. Я хорошо знал родителей Наты: отца Михаила Ромуальдовича и мать Нину Васильевну, мог запросто забежать к ним домой. Однажды я даже советовался с девочкой кого мне любить Светлану или же Надежду.

– Фи-и-и, – ответила она мне.

Мой друг Женя опередил меня. Наташу, по-взрослому, он полюбил раньше, чем я. Многое из прошлых лет выветрилось, просто забылось. Однако последние годы учебы в школе мне памятны. Интересное было время – нам хотелось влюбляться, совершать глупые поступки, но часто мешала робость. Смельчаков из моих ребят одноклассников было мало. Общаться наедине с девчонкой могли единицы. Среди моих друзей таких не было.

Я мог проводить Наташу домой из клуба, но в компании ребят. Рядом всегда находились: Женя, Светлана, Надежда, Семен. Встречаться вечером в клубе с девочками из нашего класса могли один, ну два человека, не больше. Их действия я считал безрассудными. Мой друг также. Так я думал. Однако напрасно. Я просто не знал его. Женя был способен и не на такое. Мне и сейчас многие из его поступков непонятны.