Романтическая часть Кассии вырвалась из-под опёки разума, и она, не заметно для себя, поплыла по волнам грёз. Уже в который раз девушка мечтала о прекрасном мужчине, которого полюбит всей душой, и которому отдаст себя в полную власть. А мужчина будет ценить её ум, красоту и родовитость. И вдруг Кассия заметила, что в отличие от прошлых фантазий воображаемый мужчина обрёл чёткий образ.

– «О, боги! Я подумала об Аскании, рабе Юлии?! Я сошла с ума!» – это разум гордой и самовлюблённой помпеянки взял верх над её грёзами. Кассия села на ложе и усмехнулась: – «Возможно, все правы, что мне давно уже пора замуж»

По мягкому ковру девушка подошла к окну и отворила его. Около стены под ним покрытия не было, и её босые ноги ступили на холодный мраморный пол, это окончательно привело голову Кассии в порядок. Она сладко потянулась навстречу солнцу и ласковому ветерку. Старый садовник-грек, подрезавший кусты алых роз, любимых цветов Кассии, увидел её и, склонившись в поклоне, с улыбкой проговорил:

– Ты, как всегда прекрасна. Доброго тебе утра!

– По-моему, ты самый внимательный из моих слуг. Знаю, знаю, – засмеялась девушка. – Это оттого, что ты слышал мой первый крик при рождении.

– Совершенно верно.

Хризон подошёл к окну и протянул ей красивый букет.

– Тебе нужно одеться. Незачем молодым рабам видеть твою наготу.

– Спасибо, – поблагодарила Кассия за цветы. – Сейчас позову Зею, чтобы помогла мне.

– Я уже здесь, – раздался голос служанки. Она стояла в дверях комнатки с туалетными принадлежностями и одеждой.

– Желаете обмыться?

– Ты уже принесла тёплую воду?

– Конечно, как только услышала, что вы встали.

– Иди, прибери постель.

Кассия осталась одна, а Зея приступила к повседневным обязанностям. Она происходила из галльского рода и родилась в один год с хозяйкой в доме Сатриев. Её воспитали в расчёте на то, что она будет рядом с Кассией всегда, когда той это понадобится. Внешностью Зея слегка напоминала Юлию: такая же чуть полноватая фигура, такой же рост, но волосы намного светлее, и лицо не отличалось красотой, хотя и было достаточно миловидным. Такие рабыни очень высоко ценились богатыми женщинами и стоили весьма дорого, так как не только умело и чётко выполняли свои обязанности, но и в силу образованности могли поддержать любую беседу. К тому же на их фоне любая женщина чувствовала себя привлекательной, особенно если пользовалась косметикой, что рабыням делать категорически запрещено.

К возвращению Зеи Кассия успела надеть набедренную повязку, заменявшую женщинам античности трусики, и лифчик в виде полоски ткани без бретелей. В раздумье она смотрела на развешанные в шкафу платья и пыталась определиться в выборе одежды.

– Видимо, сегодня будет очень жарко, – спрашивая и, одновременно утверждая, проговорила Кассия и тут же добавила: – Не хочу надевать тунику.

Наконец она взяла в руки бирюзовую столу с серебристыми цветами. Служанка помогла ей одеться, расчесала волосы, завязала их низко на затылке греческим узлом, и украсила лентой в цвет платью. Закончив с причёской, она принесла небольшой ящичек с косметикой. В нём была дорогостоящая диасразмата – прессованная пудра из высушенных, мелко натёртых бобов и пшеничной муки для достижения модной в то время бледности лица и рук, стибиум для подкрашивания ресниц и подводки глаз, баночки с отстоем красного вина для подкрашивания губ и, иногда, наведения румянца. Отдельные места в ящичке занимали разнообразные ёмкости с фруктовыми эссенциями, мазями, притирками на основе множества растительных и животных ингредиентов. Всё это постоянно обновлялось за счёт покупки средств у самого модного брадобрея-космета, готовившего их по индивидуальным заказам, и имевшего с того большие доходы.