Фронт обороны Владимир-Волынского УР составлял 60 км, таким образом, для его заполнения необходимо было согласно предвоенным представлениям выделить стрелковый корпус трехдивизионного состава.

При этом укрепленный район и стрелковый корпус взаимно дополняли бы друг друга. Можно привести пример из сопромата – если к бетону, который легко ломается, но не гнется, добавить арматуру, которая гнется, но не ломается, то получится железобетон, значительно превосходящий по прочности свои компоненты (бетон и арматуру). При обороне УР стрелковый корпус играл роль арматуры, а сооружения укрепленного района – роль бетона, оборона такой связки имела очень высокую стойкость.

Все перечисленные условия могли быть выполнены уже в первых числах июля – к 1 июля были бы сформированы новые пулеметные батальоны, к этому же числу в приграничные районы выходили глубинные стрелковые дивизии западных военных округов, что позволяло создать необходимую плотность войск.

Фактически же по состоянию на 22 июня Владимир-Волынский УР не успел получить приписной состав и развернуть два дополнительных пулеметных батальона. 87-я стрелковая дивизия, которая по планам должна была обороняться в укрепленном районе, не успела занять свои позиции на границе (и одной дивизии на фронте 60 км, как мы показали, в любом случае было недостаточно). Стрелковые дивизии 31-го и 36-го стрелковых корпусов находились еще в 200 км от границы и ничем Владимир-Волынскому УР помочь не могли.

Неудивительно, что немецкие войска прорвали оборону УР уже 22 июня. С другими укрепленными районами ситуация была аналогична. Теоретические построения, согласно которым укрепленный район плюс стрелковый корпус на фронте 50–70 км могли успешно отражать атаки 7–8 дивизий противника, на практике проверить так и не удалось.

Еще с советских времен считается общепринятой точка зрения, что Вермахт выигрывал у Красной Армии в моторизации. Однако пришло время с этим поспорить. Сравним парк гусеничных и полугусеничных тягачей Вермахта и РККА с двух сторон – общее количество тягачей и количество частей и соединений, которые этими тягачами удалось оснастить. Начнем со второго.

Вермахт. Если суммировать количество артиллерийских систем калибра 105 мм и выше в танковых, моторизованных дивизиях и артиллерийских дивизионах резерва ОКХ, получим примерно 2500 орудий, которые транспортировались гусеничной тягой. При этом часть артиллерийских дивизионов резерва ОКХ имела конную тягу, часть была ограниченно подвижной. Из 2500 орудий примерно одна треть были 105-мм гаубицы. Кроме того, в Вермахте на 22 июня 1941 года было 38 самоходных артиллерийских установок на базе танка Т-I, вооруженных 150-мм пехотным орудием. Вся остальная дивизионная артиллерия калибра 105 мм и выше имела конную тягу.

Немецкое 150-мм пехотное орудие на самоходном лафете

На самом деле именно автотранспорт и тягачи были «узким местом» Вермахта. Это хорошо иллюстрируется подборкой цитат из дневника Гальдера:

29 сентября 1940 года: «Положение с новыми формированиями. Автомашин недостаточно для удовлетворения даже самых необходимых потребностей РГК. Нам придется экономить автомашины, уменьшая подвижность дивизий 13-й и 14-й линий. Мы будем также вынуждены значительно ослабить противотанковую оборону оккупационных войск, остающихся на Западе»[103].

2 октября 1940 года: «План организации частей РГК на весну 1941 года. Решающим является положение с автомашинами (грузовыми). При нормальных условиях к весне будет дополнительно получено 3 тыс. новых автомашин. Из резерва (т. е. из промышленности и сельского хозяйства), возможно, удастся выделить 4 тыс. автомашин. Итого – 7 тыс. Программа обеспечения частей РГК предусматривает даже при самой строгой экономии наличие 6900 автомашин и 300 тягачей»