«Видно дочка была права, и местный мальчишка нашел именно этот, недостающий слиток, – подумал Озолс». Вслух же сказал:

– Хорошо. Не обещаю, но сделаю все возможное.

– Почему-то я не сомневаюсь, – Ямпольский попытался подняться, но генерал придержал его, положив руку на плечо.

– Надеюсь, что товар за время ожидания не исчезнет?

– Если медведь не съест.

– Так оно… там? – генерал неопределенно кивнул куда-то в сторону.

– Там, – поправил его Ямпольский и указал рукой на север. – Кстати, как вывозить его, ты уж подумай сам.

– Какой хоть вес? – поинтересовался Озолс.

– Пудов пятнадцать, – спокойно ответил гость.

Озолс хотел еще что-то спросить, но передумал и плотно сжал губы. Не будет Ямпольский рисковать сыном. А тот словно почувствовал сомнения генерала и, понизив голос, предложил:

– Сделаем так, пан офицер. Ты вывозишь золото и организуешь мне встречу с Григорием. И мы в расчете.

– С твоей помощью, – поправил Ямпольского Иварс. – Вывозим с твоей помощью.

– Договорились. Помогу. Грузу много, так что в кармане не принести. Тащить на телеге и по воде, тоже не безопасно. Знаешь, чем все в четырнадцатом году закончилось.

– И как же тогда вытаскивать! – Озолс не удержался и повысил голос.

– Думай, генерал. Кто из нас начальник, в конце концов? – Ямпольский потянулся и зевнул. – Разморило меня тут. Надо прощаться, а то усну еще, – с иронией заметил он.

– Ты бы не светился в городе. Если в органы попадешь, сам выпутываться будешь. Теперь мне сложно будет тебя оттуда вытащить. Время другое.

– Время всегда другое. А я во Львов подамся. Там буду ждать от тебя весточки. Как все решишь, сообщишь.

– Хорошо. Адрес свой оставь.

– Оставил бы, да, вряд ли сейчас там кроме адреса что-то осталось, – Ямпольский махнул рукой. – Вряд ли дом уцелел. Сориентируюсь по приезду, сообщу.

Озолс удовлетворенно кивнул и Сергей Сергеевич поднялся. «Я провожу, – хотел сказать Озолс, но удержался».

– Интересная вещица у тебя, – кивнул Ямпольский в угол комнаты, где на небольшой тумбочке стояла красивая прялка. – В Ачеме такие видел.

– А, эта? – Иварс взглянул на прялку. – Подарок, – спокойным голосом ответил он.

– Понятно, – протянул Ямпольский и шагнул к двери.

– Минуту, – генерал тоже поднялся, подошел к секретеру и достал из нижнего ящика бутылку коньяка.

– Держи. В дороге пригодится. Такого в магазине не купишь.

– Благодарю, – Ямпольский взял бутылку и прошел в прихожую.

Озолс проследовал за ним следом.

– Как доберусь, сразу дам знать. Ну, а вы уж решайте, что и как, – уже выйдя из квартиры, повторил Ямпольский и стал спускаться по лестнице.

Иварс, ничего не ответив, проводил его взглядом и закрыл дверь.

Ноябрь 1948 года

После обеда Конюхова как обычно потянуло ко сну. Григорий поднялся из-за стола, потянулся было к приставленным к стене костылям, но бросив взгляд на широкую кровать, в нерешительности остановился. Соблазн вздремнуть был велик, однако зная себя, прилечь на мягкую постель он не решился. Такое нынешний председатель Ачемского сельсовета мог позволить, когда дома была Анисья. Жена всегда поднимала его, если отдых слишком затягивался. Но сегодня Анисья Филипповна на обед с ним не пошла, оставшись готовить для него праздничную речь. И хотя до тридцать первой годовщины Октябрьской революции оставалось еще два дня, откладывать на потом столь важное дело она не хотела. К тому же из-за праздников рабочая неделя в этом году начиналась со вторника, а в выходные сидеть над докладом ей никак не хотелось. Да и другие дела были. Помимо всего и Григорию требовалось время, чтобы хорошенько запомнить все то, что Анисья аккуратным почерком ему напишет.