– Мы разберемся. Тогда все остальные условия останутся в силе, верно? Когда я умру, Мо тоже будет нуждаться в защите. – Марибель вопросительно подняла брови.

– Мне не нужна защита, – возразила Морина. – Никому нет до меня никакого дела. А если она все же понадобится, всегда могу обратиться к шерифу или его помощникам.

Бабушка Марибель кашлянула, и звук получился очень громким. Но она не откашлялась, у нее начался приступ. Она начала хватать ртом воздух, и Мо быстро села рядом с ней. Кожа пожилой женщины посерела и стала еще бледнее, чем раньше.

Она схватила внучку за руку и прохрипела:

– После моей смерти вы все окажетесь в опасности.

Морина посмотрела на нас так, будто это мы виноваты в приступе бабушки, и погладила Марибель по спине.

Стоявший за мой спиной Данте заговорил:

– Марибель, принести вам воды?

Она кивнула, указав на один из буфетов из сосны. Данте всегда стремился сохранить атмосферу спокойствия. Говорил что, если в комнате слишком много отрицательной энергии, то жди неприятностей.

Странно, но я был согласен с ним.

– Марибель, мы продолжим охранять территорию на тех же условиях.

– Этого недостаточно, – пробормотала она, и, услышав этот тихий комментарий, я тоже сел на стул.

Если ей нужна была помощь, я хотел услышать всю информацию.

– Чего именно?

– Твой отец не хуже меня знал, что, когда мы умрем, вам всем придется рассчитывать на себя. У тебя все хорошо, ты способен постоять за себя. А вот Мо… она стремительна как ураган. Сегодня набирает скорость, а завтра тормозит. – Морина попыталась возразить, но Марибель убрала свою морщинистую руку от ладони Морины и шикнула на нее. – Ты же знаешь, что так и есть. Меня это не волнует. Нам всегда нравился твой характер. Именно поэтому я заплатила ирландцам за твой фургон. Он единственный, чем ты по-настоящему увлеклась.

– Вашу мать, – проворчал я, и Данте вздохнул.

– Что? – прошептала Морина.

– Нельзя смешивать союзников, – объяснил я зловещим голосом.

– Предполагалось, что никто не узнает. – Она пожала плечами. – Всего лишь небольшая плата за то, чтобы один фургончик с едой оставался открытым.

– Полагаю, они тебя уважают, – сказал я, обдумывая дальнейшие действия.

– Конечно. Они делают это, потому что я старая. У меня есть сила. А еще я злее Мо. Я отрублю руку…

– Бабушка!

– Боже, дитя. Это всего лишь рука! – Данте усмехнулся, а я посмотрел на Мо. Ей было не до смеха. Голубые глаза стали настолько огромными, что я понял: она не создана для управления моим районом. Она была не похожа на женщин из мафии. Молодая, любящая жизнь особа, которая явно не приветствовала насилие. – В любом случае, – продолжала Марибель, – после моей смерти она попадет в программу по защите свидетелей, умрет или…

Тишина затянулась, но я не спешил, а ждал, пока Марибель озвучит свою просьбу. Дискомфорт и отсутствие звука казались привычными. Так получалось лучше понять себя, всерьез обдумать свои намерения и степень их важности.

– Ты мог бы на время выдать ее за одного из своих главарей. Так она упрочит свое положение, а враги будут бояться причинить ей вред.

– Ты шутишь? – возмутилась Морина и резко встала. Затем прокричала: – Бабушка, это ведь шутка?!

– Ой, да всего лишь на пару лет. И такой вариант спасет тебе жизнь, – ответила Марибель.

Пока никто из них окончательно не закипел, я поднял руки.

– Не стану ставить своих людей в такого рода положение. – Я покачал головой. Вариант с женитьбой даже не рассматривался.

– Какое такое положение? – настаивала Морина, ей не терпелось выплеснуть на кого-нибудь свой гнев.

– Piccola ragazza, не надо, – я не совладал с гневом, и мой голос прорезал воздух. – Я спасаю тебя от брака по расчету.