– Я уже отложила словари и учебники, по которым мы сможем заниматься с Крис, надо будет определиться со временем уроков. Ещё, разбирая словари, я поняла, что многие языки похожи, например чешский и польский похожи на русский, и я уверена, что немного поработав со словарём, смогла бы попробовать читать книги и на этих языках, – она воодушевлённо размахивала вилкой с нанизанной на неё маленькой помидоркой. – А ещё мне нужна лестница – добираться до верхних полок.

– Лестница будет, но ты по ней лазать и не думай, – Лиз обернулась к мужу: – Нат тоже в положении, не стоит ей скакать вверх-вниз.

– Разумеется, я попрошу Дэвида, он снимет всё с верхних полок, и вообще, за любой физической помощью обращайся к нему. И тяжёлые стопки книг сама не поднимай. После ужина я довезу тебя до подземки, по дороге поговорим об остальном. Перед тем как сядешь в машину, выключи смартфон и положи его в багажник. Ну, за удачное сотрудничество, рад знакомству, Нат! – он поднял бокал с вином.

Позже, когда они ехали по чистым и ярко освещённым улицам второго сектора, Ник сказал:

– Я буду говорить, а ты внимательно слушать. Понимаю, что у тебя есть вопросы по поводу некоторой литературы и особенно прессы. Многое из того, что запрещено третьему классу – позволено первому. И для некоторых лиц во втором, имеющих особый доступ от Министерства Информации. Но всё равно мы будем благодарны, если ты не будешь особо распространяться об этом. В ежедневных обязательных постах в Сети не должно быть никаких подробностей о том, чем ты занимаешься на работе.

– Само собой, разумеется, – кивнула Нат. – Я и так не делюсь в Сети никакими подробностями – ни о работе, ни о чём бы то ни было вообще.

– И это умное решение. Я очень внимательно изучил твой профиль, прежде чем предложил контракт, и знаю тебя лучше, чем ты можешь представить, Натали Грин. У Министерства огромные возможности по сбору информации, это ты тоже должна понимать. Кроме твоего, я изучил дело Александры, полагая, что если хочешь узнать человека – узнай того, кто его воспитал, и именно это окончательно убедило меня в том, что я не ошибся в выборе. Твоя бабушка была необыкновенным человеком. Как и мой отец, но гораздо сильнее, с несгибаемым внутренним стержнем. Он сошёл сума, когда начали жечь книги, а она сумела не только сохранить себя в клоаке третьего сектора, но и вырастить и обучить тебя. Он учил меня, пока не ушёл добровольно на Край, а оттуда в Пустошь. Благодаря этим знаниям я ещё в юности прорвался во второй класс, но отлично помню, что такое третий.

– Меритократия в действии.

– Скажем так, меритократия с ограниченным радиусом действия, – он иронично усмехнулся. – Возможно выкарабкаться из третьего класса во второй, но я никогда не слышал, чтоб из второго кто-то, даже будь он гением, поднялся в первый. Как и не слышал о первых, спустившихся ниже. Первый класс – это маленькое, герметично закрытое сообщество, но и внутри него есть своя, очень немногочисленная элита.

Общаясь с Ником, она поняла, почему чиновник с очень высоким статусом начисто лишён высокомерия и снобизма. Он рассказал, что в память об отце пытается воплотить его мечту – сберечь мировую литературу. Они говорили о прочитанных книгах, нашли много общих и пустились в обсуждения. Нат подумала, что кроме бабушки никогда не встречала столь начитанного человека и даже испытала сожаление, когда пришлось прервать интересный диалог и попрощаться у входа в подземку.

– Давай договоримся так: неделю присматриваемся и если заключим долгосрочный контракт, я расскажу тебе о газетах и работе на Министерство. И, спасибо, заходил в библиотеку и видел, как много ты успела сделать, уверен – мы сработаемся. До завтра, Нат.