– Ну… кофе.

– Да уж, суррогатный кофе – это не завтрак для беременной женщины. Серж приготовит тебе бутерброд и нормальный кофе. Идём в библиотеку, Люси принесёт.

Они стояли посреди огромной комнаты, Нат несколько растерянно оглядывалась, Лиз накрыла её руку своей.

– Я понимаю, что такой объём работы пугает.

– Нет-нет, я не боюсь книг, – улыбнулась Нат, – просто не представляла, что когда-нибудь увижу их в таком количестве. Если б бабушка увидела такое богатство, она была бы рада за меня, – её глаза наполнились слезами.

– Я читала в личном деле, что бабушка обучила тебя грамоте и языкам. Кажется, она работала чтецом?

– Да, и надеялась, что и я стану чтецом, получу доступ к литературе прошлого до отдела цензуры… Она брала сверхурочные и приносила книги домой, читала мне, потом, когда стала хуже видеть – я читала ей… Бабушка очень расстроилась, когда меня определили в переводчики на эмодзи, она ненавидела их. И если б сейчас видела меня тут, в окружении всех этих книг, она была бы счастлива…

– Иногда мечты сбываются, девочка, и, кстати, на нашей клавиатуре нет эмодзи, – улыбнулась Лиз. – А вот и твой завтрак, спасибо, Люси, оставь тут поднос. Что ж, Нат, мне тоже пора вернуться в кабинет, работа ждёт. А ты перекуси и в добрый час, – она обвела комнату рукой. – Всё это в твоём распоряжении, увидимся за обедом.

Оставшись одна, Нат несколько минут стояла, оглядывая своё рабочее место – уходящие ввысь стены с сотнями старых, бумажных книг на разных языках, огромное окно с видом на цветущий пруд и вспомнила свою ячейку в улье библиотеки, душную каморку – пять шагов в длину, четыре в ширину… и эмодзи. Она сделала глубокий вдох и почувствовала аромат кофе. Сначала перекус. Сняла салфетку с подноса, кроме чашки кофе там был маленький кувшинчик со сливками, румяная булочка и большое жёлтое яблоко. Она обмакнула кончик пальца в сливки, понюхала, осторожно лизнула, прислушиваясь к ощущениям, и вылила весь кувшинчик в кофе. Разломила пополам булочку, она оказалась мягкой и тёплой с вкусным расплавленным сыром и зеленью внутри, а яблоко – сладким и сочным. Настоящая еда, настоящие книги, настоящая работа. Она откусывала по маленькому кусочку, запивала отличным кофе и обдумывала стратегию. Книги были сложены в высокие стопки на полу, в беспорядке свалены на полках в дикой смеси языков и жанров.

Пробежавшись взглядом по корешкам, глаз тут же выцепил словари. С них она и решила начать, собирая все на отдельную полку. Параллельно откладывала книги на знакомых языках в три стопки – русский, немецкий, английский. Работа настолько увлекла, что Нат не почувствовала, как пролетели несколько часов. Люси позвала обедать. Днём, когда Ник был на работе, Лиз и Крис обедали вместе с персоналом на просторной кухне. За столом все весело болтали на равных, не чувствовалось никакой разницы в статусах хозяйки и обслуги. Нат, с аппетитом уплетая изумительную еду, рассказала о проделанной работе и попросила пару рулонов клейкой ленты.

– Некоторые книги разваливаются прямо в руках, пока мы доберёмся до переписывания, надо бы их немного подлечить.

– Мне очень нравится твой энтузиазм, – улыбнулась Лиз. – Подумай, что ещё тебе может понадобиться и составь список, обсудим за ужином с Ником.

На десерт Серж подал нежнейший, воздушный мусс. Шоколадный, как и заказывала Нат. И вновь она поразилась тому, насколько этот шоколад отличался по вкусу от батончиков в донорском пункте ЧЧ и окаменелого какао тётки Клары.

Остаток рабочего дня пролетел так же незаметно. Нат была настолько увлечена делом, что не чувствовала ни времени, ни усталости, в отличие от смен в библиотеке. Сейчас она на собственном опыте осознала слова отца Дэна и Натана о том, что счастлив человек, занимающийся интересным ему делом. А вечером она познакомилась с хозяином. Под пятьдесят, сумными, внимательными глазами и приветливой улыбкой. Нат решила, что улыбка – это у них семейное. Он оказался таким же простым и приятным человеком, как Лиз. Нат, не смущаясь, с набитым ртом рассказывала о проделанной работе, о своих идеях.