Роглан снова вздохнул, отдав всю ситуации в руки обожаемой сестры. Она же не преминула сразу пуститься в объяснение.

В молодые годы, когда было решено, что наследие великих Ро перейдет Роглану, а не его старшей сестре, она сбежала из дома. Скиталась в разных уголках Тандерума, оставаясь то там, то тут. Временами Рорхильда даже не запоминала, как ноги приносили ее в какие-то закоулки, как она оказывалась в случайных компаниях, вела разговоры.

И в один день завсегдатаи одной таверны, где она решила пообедать, рассказали ей историю девочки-сироты из их родной деревни. Она всегда считалась странной. Ее мать была на удивление совсем некрасивой женщиной, и поэтому для жителей оставалось загадкой, как в один миг та оказалась беременной. Еще странней прошли роды. Сильная и цветущая женщина за какую-то половину дня полностью увяла, розовые щеки побледнели и впали, а взгляд практически омертвел. К утру ее нашли мертвой.

– Тогда знахарь наш чуть не утопился. Все драл на себе волосы и уверял, что когда уходил, она была в порядке, – пояснял рассказчик, допивая остаток хмельного в стакане. – Может быть, он был и прав.

Девочка первое время жила у недавно родившей соседки, но позже ее было тесно держать в чужом доме, и она вернулась в родительский дом. Жители по очереди ночевали с ней, местные женщины учили ее плести корзинки и вести хозяйство по дому, помогали освоиться.

Но в одной вещи жители не могли помочь ей – девочка владела магией огня. В их деревне не водилось магов, никто даже близко не представлял, как развивать подобный дар. Поэтому со временем ее стали бояться. И пусть продолжали помогать и общаться с ней, страх этот не могли спрятать в глубине душ. Девочка это чувствовала, но приняла все, как есть.

– Когда же она повзрослела, у нас в деревне появился мужчина. Спросил о ней, а когда нашел, перед соседками ее объявил – мол, отец я твой, – мужчина стукнул стаканом по столу, призывая официантку наполнить пустоту новой порцией хмельного. – Так все рты и раскрыли. А он стоял невозмутимый, будто и не пропадал на столько лет.

Девушка пустила его в дом, выслушала длинную историю. Подробности так и остались внутри одной лачужки, поэтому завсегдатай не мог поделиться ими, но поведал о том, что произошло потом. Через два дня гость засобирался в путь, и вместе с ним – дочь. На расспросы соседок ответила прямо:

– Отец говорит, моя мама страдает. Она заперта между мирами, и я должна помочь ей.

Женщины не стали останавливать ее, лишь покрутили пальцем у виска. Кто-то попытался остановить девушку, уверяя, что отец наврал ей, и он совсем ей не отец, а просто в рабство увести пытался – не помогло. На выходе из деревни девушку догнала единственная подруга, потянула назад. Но и этот жест не помог. Она аккуратно освободила руку и пояснила:

– Я вижу сон. В нем моя мама. Она просит меня о спасении.

После этого ее больше никто не видел. И только подруга верила, что мужчина тот действительно был отцом, а мать девушки оказалась заперта между мирами.

– Когда я спросил, почему, она ответила: «Иначе как она смогла бы так точно описать свою мать? Ни дня не видя ее…»

От рассказа Джулиту стало не по себе. Он уперся локтями в ноги, постарался глубже дышать. Еще миг, и он окончательно потеряет голову. Этого маг себе никак позволить не мог. Но если все это правда? Джулия застряла между мирами? Но почему? И почему только сейчас он стал видеть этот сон? Вопросы сыпались один за другим, но ни одного предположения вместе с ними не возникало. Будто все его мысли застыли, остался только вакуум.