– Почему вы так решили? – удивилась его проницательности Вита.

– Здесь витает дух одиночества.

Она засмеялась, но невесело.

– Я не одинока.

– Но он появляется время от времени, – с видом знатока определил Корнеев. – У него семья… – Он подумал. – Нет, вряд ли семья. Скорее очень много дел. Бизнесмен, что-то в этом роде. Угадал?

Вита кивнула. Она улыбалась. Было видно, что ее забавляет эта игра. Бедная девочка. Ее даже не подпускают к любовнику. И Корнеев первый, кто отнесся к ней с сочувствием.

– Люди встречаются, любят друг друга, и вдруг в какой-то момент все рушится, – сказал Корнеев с грустью в голосе.

Вита быстро глянула на него, но по нему было видно – говорит о себе. От него ушла жена, и он печален, как осенний лист, намокший под дождем.

– Он будет сердиться на вас? – поднял глаза Корнеев.

– Кто?

– Ваш друг. Он придет, а я сижу здесь.

– Он не придет.

– Поссорились? – проявил участие Корнеев.

Вита неопределенно качнула головой.

– Все переменится, – пообещал Корнеев. – Вы уж поверьте. У меня вон какие проблемы, и то я не вешаю нос.

Он выглядел несчастным и ждал утешения, но Вита и сама нуждалась хоть в чьей-то поддержке.

– У меня сейчас дела хуже, чем у вас, – сказала она, уставившись в пустой фужер.

Корнеев сохранял невозмутимость. Вита все еще разглядывала фужер. У нее было задумчивое лицо. Сейчас их разговор плавно повернет в нужном Корнееву направлении. Так бы, наверное, и случилось, если бы не зазвонил телефон. Вита взяла трубку:

– Алло.

Ей ответили. У нее изменилось выражение лица. Смесь недовольства и обреченности.

– Хорошо, – сказала она и положила трубку.

Корнеев снова налил шампанское в фужеры, словно ничего не произошло. Вита проигнорировала его молчаливый призыв.

– Что произошло? – осведомился Корнеев.

Вита нервно хрустнула пальцами.

– Ничего.

Подумала.

– Сейчас сюда придет один человек…

– Ваш… друг?

– Нет, – качнула головой.

– Мне лучше уйти?

– Ни в коем случае!

Она даже вздернула подбородок. Выглядело как вызов. Наверное, тот, который должен прийти, очень ей неприятен. И Корнеев – вроде отдушины.

Через несколько минут в дверь позвонили. Корнеев выразительно посмотрел на женщину.

– Это он, – сказала Вита.

Поднялась и вышла из комнаты. Ее черное платье издавало легкий шорох. Вернулись они вдвоем – Вита и тот парень, который был с нею возле супермаркета. Парень остановился на пороге и долго рассматривал Корнеева. Наверное, впечатление от увиденного его не порадовало, потому что с лица парня не сходило выражение брезгливости. Закончив осмотр, парень увлек Виту в соседнюю комнату, и Корнеев услышал, как он спросил:

– Кто это?

– Мой знакомый.

И опять в голосе Виты Корнееву послышался вызов.

– Пусть он уйдет!

– Почему?

Да, вызов. И еще – отчаяние ребенка, который понимает, что по его воле все равно не будет, но решил стоять до конца.

– Ты же знаешь – нельзя. – Это парень.

– Почему нельзя?

– Молотов запретил.

– Я ненавижу твоего Молотова! – Почти крик.

– Ты можешь говорить о нем все, что хочешь. Но раз Молотов приказал, то так и будет. Иди скажи своему знакомому, чтоб убирался отсюда, не то я вышвырну его сам.

Судя по тому, как громко разговаривал парень, его слова предназначались не столько Вите, сколько самому Корнееву. Корнеев достал из подплечной кобуры пистолет, положил его перед собой на стол и прикрыл сверху салфеткой. Он сделал это вовремя, потому что в следующую секунду из соседней комнаты вышел парень и встал в дверном проеме. Их разделяло метров шесть, если не больше.

– Вам придется уйти, – сказал парень.

Из-за его плеча выглядывала Вита. По ее лицу не было заметно, что она согласна с парнем. Это обнадеживало.