– Да, – утвердительно сказал отец. – Максим, мы потом поговорим еще об этой заре. А сейчас иди в холл и поиграй еще.

– А то поезд твой стоит на одном месте и ждет тебя, – присоединилась к разговору Эльвира. – Ты нажми на кнопочку на электровозе, и поезд побежит по рельсам. А ты будешь на него смотреть.

Максим отнял свои ладошки от колен отца и с такой же быстротой, с какой прибежал, удрал в холл играть.

Читать стихотворение настала очередь Эльвиры. Она решила прочитать стихотворение Пушкина «К морю». Предпоследнюю строфу она прочитала с особо глубокой нежностью и любовью:

«Прощай же, море! Не забуду

Твоей торжественной красы

И долго, долго слышать буду

Твой гул в вечерние часы!»

Они еще читали стихи. Первый том трехтомника великого поэта то и дело переходил из рук в руки. И, наконец, супруги решили, что на сегодня хватит.

– А что-то Максима не слышно, – спохватилась мама. – Не слышно ни одного шороха, не слышно свиста электровоза – какая-то тишина подозрительная установилась.

Она опрометью вскочила с дивана и бросилась в холл. Вадим последовал за ней, но не с такой скоростью.

– А где же Максим? – вся побледнела она и стала белой, как мел.

– Не знаю, – в растерянном недоумении пожал плечами отец и съежился, превратившись в маленького карлика.

Супруги кинулись в комнату, в которой читали стихи, потом в детскую, из нее бросились в спальную комнату. Максима нигде не было.

– Где же он? – дрожащим голосом спросила Эльвира неизвестного кого.

– Правда, где он? – вторил супруге Вадим.

– Максим! Где ты? Мы тебя ищем! Если спрятался – выходи. Мы тебя все равно найдем! – громко говорила Эльвира, поворачиваясь вокруг своей оси, чтобы голос ее расходился во все стороны.

– Помнишь, – с хлипкой надеждой сказал Вадим, – года три назад, когда ему было еще три годика, он залез в платяной шкаф и сидел там тихо и смирно до тех пор, пока мы его не нашли там. Мы причем звали его, а он не вылезал из шкафа.

Они молниеносно распахнули платяной шкаф, засунули в него свои головы, пошарили глазами и руками по его пространству, по всем углам – Максима не было.

– Куда он мог влезть! – дрожала как в ознобе Эльвира. – В сервант он не влезет, – и, подойдя к серванту, раскрыла нижние створки. – Здесь все забито посудой и другими вещами. Здесь нет места для него. Мы под кроватью в нашей спальне смотрели? – и по ее бледному лицу скользнула тень виртуальной надежды.

– Нет, не смотрели, – сказал Вадим.

Кинулись в спальню, влезли под кровать. И, хотя ясно было видно, что Максима здесь не было, все равно внимательно осмотрели все пространство под кроватью, даже постучали зачем-то по паркетному полу.

– Куда же он мог деться, Вадим? – не своим голосом спросила Эльвира. – Может быть его у нас украли?

– Каким образом? – спросил Вадим.

– А каким образом бандиты открывают входную дверь и крадут все, что попадется под руку? Их сейчас тьма-тьмущая развелось.

– Да нет, это невозможно, – не согласился Вадим. – Это невозможно.

– От входной двери до холла рукой подать. Все возможно.

– Нет, нет, – снова не согласился Вадим.

Парализованные, сбитые с толку неимоверным страхом, родители метались по квартире в поисках сына. Заглядывали, совали носы во все уголки, трещинки, ползали снова под кроватью, искали на кухне, заходили в туалет, в ванную комнату, открывали обувную полку.

Стало уже темнеть, и Вадим включил свет, надеясь, что он поможет в их поисках.

– У нас балкон не закрыт! – обнаружил он на свету небольшой проем между дверью и стеной.

Супруги очумело рванулись к балкону, открыли дверь настежь и обомлели, обалдели и, кажется, потеряли дар речи. Положив ладошки на перила, Максим смотрел в раскрытое окно балкона на темное вечернее небо. Смотрел завороженно и отрешенно от всего. Он даже не оглянулся, как будто не слышал, что на балкон пришли родители.