– Иду встречать Зун-Нуна, друга Божьего.
После его смерти на лбу у него проступили слова:
Вот воэлюбленный Божий, умерший в любви к Богу, убитый Богом.
Во время его погребения птицы небесные слетелись со всех сторон и простёрли свои крылья над похоронными дрогами, осенив их тенью. Увидев это, все египтяне почувствовали угрызения совести и раскаялись в несправедливостях, которые чинили ему. У него много точных, выразительных высказываний об истинах мистического знания. Например, он говорит:
«Познающий ('ариф) более смиренен в повседневности, ибо в каждый момент он подходит ближе к своему Господу» – поскольку он осознаёт могущество Божественного Всевластия, и, когда его сердце исполняется величием Божьим, он видит, как далёк он от Господа и что нет возможности достигнуть Его; поэтому он становится ещё более смиренным.
Так, Муса (Моисей) сказал, беседуя с Господом:
– О Господи, где мне искать Тебя?
Бог ответил:
– Среди тех, чьи сердца сокрушены.
Муса сказал:
– Нет сердца более сокрушённого, чем моё.
Бог ответил:
– Тогда Я – там, где ты.
Кто хочет познать Бога без смирения и страха – тот невежественный глупец, а не познающий. Признак подлинного знания – искренняя воля, а искренняя воля порывает со всеми вторичными причинами и отношениями, не оставляя ничего, кроме Бога.
Зун-Нун говорит:
Искренность (сидк) – меч Божий на земле: он рассекает всё, чего касается.
Искренность проявляет Побудителя и не имеет отношения к утверждению вторичных причин. Утверждать их – значит разрушать принцип искренности.
Среди историй о Зун-Нуне есть такая. Как-то он плыл на лодке со своими учениками по Нилу. У египтян в обычае речные прогулки ради отдыха. Их догнала другая лодка с веселящимися людьми, чьё несдержанное поведение так возмутило учеников, что они обратились к Зун-Нуну, чтобы он попросил Господа потопить лодку.
Зун-Нун воздел руки вверх и промолвил:
– О Господи, в этом мире Ты даровал этим людям приятную жизнь, даруй им приятную жизнь и в будущем мире!
Ученики изумились его молитве. Когда лодка подошла ближе и люди в ней увидели Зун-Нуна, они начали плакать и просить прощения, разбили свои лютни и раскаялись перед Богом.
Зун-Нун сказал ученикам:
– Приятная жизнь в будущем мире есть раскаяние в этом мире. Всем хорошо – и вам, и им, и никто не в ущербе.
Он поступал так из чувства глубокой любви к мусульманам, следуя примеру Посланника, который, несмотря на дурное обхождение со стороны неверных, никогда не забывал произнести:
О Боже! Направь мой народ, ибо они не ведают.
Зун-Нун рассказывает, что, когда он странствовал из Иерусалима в Египет, он увидел, что кто-то вдалеке движется в его направлении, и ощутил желание поговорить с этим человеком. Когда человек приблизился, это оказалась старуха с посохом ('укказа)[67], одетая в шерстяную накидку (джубба). Он спросил её, откуда она идёт.
– От Бога, – ответила она.
– А куда направляешься?
– К Богу.
Зун-Нун протянул ей золотой слиток, который был у него, но она затрясла рукой у него перед лицом со словами:
– О Зун-Нун, ты проявил немощь своего ума, помыслив так обо мне. Я тружусь Бога ради и не беру ничего, что не от Него. Я почитаю Его одного и принимаю лишь от Него одного.
Сказав так, она пошла своей дорогой. Слова старухи о том, что она трудится Бога ради, – подтверждение её искренности в любви.
Люди, совершающие что-либо Бога ради, бывают двух родов.
Одни воображают, что трудятся во имя Бога, на самом деле работая для себя; и, хотя их труд не имеет мирских мотивов, они желают награды в ином мире.
Другие не думают о награде и наказании в мире ином, как и о том, чтобы произвести впечатление или обрести влияние в мире этом; они действуют исключительно из благоговения перед Божьими установлениями. Их любовь к Богу заставляет их забыть о своих эгоистических интересах, когда они исполняют Его установления.