– Мне точно нельзя? Я тоже хочу.

Пол передаёт мне джинсы и толстовку.

Джинсы оказываются мне большими, но короткими, а толстовка висит на моём худом теле. Пол тучнее меня, выше. Он как вытянутая груша, и прячет пузо в одежде на размер больше. А штаны любит стягивающие брюхо. Хотя бы кроссовки мне подошли.

Ну да и фиг с этим, я вообще в домашней одежде идти собирался.

– За меня сходи. Я не хочу.

Двадцать минут, чтобы найти дом Майка. Он где-то за городом. В области. Кажется, что у них до'ма, лишь бы друг перед другом хвастаться.

Я мало знаю о них и без понятия откуда у них бабки на дома и машины. Знаю только то, что их родители не обычные работяги.

– Не, я трушу. Приду без приглашения, а мне морду набьют.

Как будто с приглашением они этим не занимаются.

Приспускаю джинсы на бёдрах, чтобы не так стрёмно смотрелись голые щиколотки.

Там будет Тая. Посмотрит на меня, да и влюбиться случайно.

Тонкую куртку расстёгиваю. Под ней моя домашняя, самая обычная серая футболка.

В отражении зеркала дикарь, а не я, приличный парень. Мне нравится этот дерзкий образ.

Взлохмачиваю волосы сильнее.

Вот теперь загорелись мои глаза коньячного оттенка.

Я стараюсь не бежать, чтобы не запыхаться. Опаздываю. Ночная темнота ложится на землю, вуалью накладываясь на моё мокрое от пота тело.

Повсюду дома. Где-то горит свет, а во многих окнах чёрная дыра, и нигде не видно силуэтов. Неподалёку слышу громкую, противную музыку. Нет – это музлон, мусор.

У двухэтажного дома в ряд стоят тачки пёстрых цветов. Щурюсь от их ослепительной дороговизны.

Мне точно сюда, газон топчут мои одногруппники и студенты из колледжа.

Девчонки полураздетые, да и большинство парней в одних шортах. Я мог бы и не париться с одеждой.

Из окон что-то льётся на головы курящим. Вскрики, ругань, маты. Басы долбят по ушам. Вкусовщина, но качает.

Плечи опущены. Сутулюсь. А вдруг никто не заметит моего присутствия. Найду Майка, пусть увидит, что я пришёл. И сразу же уйду.

У машин парни целуются с девчонками. Останавливаются, делают глоток пива из бутылки и продолжают обмен слюнями.

Смех и громкая болтовня на фоне невнятного рэпа.

А когда я в последний раз улыбался? Не помню. И не стоит вспоминать. Улыбка даётся с трудом, а после громкого смеха хочется зарыться глубже в себя.

Встаю в тени дома. Пальцы инстинктивно подёргиваются под пульсирующий ритм музыки. Около меня дерево. Шумит листва. Хороший слух легко испортить поп-музыкой, вот только сейчас от неё никуда не деться. Если оглохну, скажу спасибо Богу.

Неуверенность разрастается как воздушный шар. Задыхаюсь, надувая этот шар навязчивыми мыслями о плохом.

Тая выходит из дома в мужском поло. Без штанов или юбки. Синяя ткань едва прикрывает ягодицы.

На миг стихает музыка, в тишину вторгается карканье ворон. Глубже заплываю в чувство сюрреализма. Дома, садовые фонари, голоса – как придуманный кем-то мир. И мне в нём не место.

– Что встал? Дай поссать.

– Поссать? Тут?..

Изрядно пьяная девчонка растирает по щекам тушь. Приподнимает юбку, присаживается и начинает мочиться.

Отскакивая от неё, размахиваю руками. И этими вечеринками все гордятся?

– А ты чё, пялишься на меня?

– Нет, нет, извини!

Путаясь в шагах, я тороплюсь к дороге. Может, Майк заметил меня и путь домой открыт?

Звучит новая песня, тише предыдущих, невесомее. Ангельский голосок певицы расслабляет – хоть что-то в этом хаосе теперь не такое мерзкое.

Я слежу за Таей, она сидит на газоне, где недавно топтались люди, и трёт тоненькими пальчиками аристократические щиколотки. Врезаюсь спиной в зеркало чьей-то тачки. Слышу хруст и покрываюсь испаринами. Не решаюсь покидать место преступления. Что же я натворил…