– Кстати, у меня для тебя кое-что есть, – оживился Эмберхилл, выуживая из внутреннего кармана бежевого пальто прямоугольный сверток. – Я мог бы дождаться Зимнего Праздника, но мне неохота таскать его целый день.

Мирэлл, бросив на собеседника подозрительный взгляд, забрал подарок и с шорохом развернул пёструю бумагу. Внутри оказался блокнот для рисования в кожаном переплёте. В нижнем углу серебряной краской были выведены инициалы «М.С.»

– На этот раз вроде бы не ошибся с фамилией, – заложив руки за спину, как бы невзначай протянул Мартин, поглядывая на Мирэлла: его щеки краснели то ли от мороза, то ли от смущения за свою давнюю выходку с ружьём.

– Спасибо, – тот с весёлой улыбкой спрятал блокнот в карман зимнего пальто. – Но свой подарок ты получишь только в день Солнцестояния.

– Так я и думал, – Эмберхилл хмыкнул. – Ну ничего, быть может, я вам ещё с охоты сувенирчики привезу.

Услышав его слова, Элайна обернулась и замедлила шаг, поравнявшись с ними.

– Ты собрался на охоту? Перед праздником?

– Завтра утром уезжаем, – заметив, как сестра неодобрительно свела брови у переносицы, он поспешил заверить: – Мы вернёмся к празднику. Не ворчи!

– И не собиралась, – задрав нос, фыркнула та. – Но имей в виду, что я не буду выгораживать тебя перед отцом, если ты опять потеряешь счёт времени и опоздаешь. Ты должен присутствовать во время официальной речи губернатора.

– Знаю-знаю! – рассмеялся Мартин. – Обещаю быть вовремя!

Завидев в толпе своих приятелей, он тут же свернул разговор и, торопливо чмокнув сестру в щёку, умчался им навстречу, оставляя супругов наедине.

– Этот Мартин, – глядя ему вслед, всплеснула руками Элайна. – Ну точно стриж… такой же гиперактивный ужас.

– По крайней мере, он большую часть времени слушает то, что ты ему говоришь, – философски протянул Мирэлл, взяв её за руку.

– Ну да, кроме тех случаев, когда он меня не слушает, – с напускным недовольством отозвалась та. – Одно хорошо. Твои опасения, что мои родственники нам проходу сегодня не дадут, не оправдались.

– А вот вы где!

Новый голос, прозвучавший за их спинами, заставил Стармонта с весёлой обречённостью покоситься на жену.

– Что ты там говорила?

Та в ответ послала ему вымученную улыбку и обернулась. Опираясь на трость, к ним, хромая, приближался немолодой статный мужчина в строгом чёрном пальто и цилиндре. Испещрённое морщинами лицо с резко выдающимися скулами хранило печать мрачной сосредоточенности, а глубоко посаженные льдисто-голубые глаза взирали на мир с холодной твёрдостью. Губернатор Амриса, как и всегда, выглядел хмурым, собранным и непреклонно суровым, будто вынужден был ежесекундно обдумывать сотню вещей одновременно.

– Добрый день, папа.

– Мартин упоминал, что вы сегодня тут будете, – взгляд Гориана на миг задержался на лице Элайны, после чего переместился к Мирэллу. – Неплохой проект ты сделал для праздничных декораций.

– Благодарю, сэр, – Стармонт склонил голову в вежливом почтении.

– Руану следовало бы больше тебе платить, – продолжил губернатор. – Может быть, тогда вы бы перебрались из своего сарая поближе к центру.

– Нам нравится наш сарай, – взяв мужа под руку, улыбнулась Элайна. – Как ты? Колено сильно беспокоит?

Гориан досадливо цокнул языком – два года назад во время прогулки он упал с лошади, повредив ногу, но не соизволил вовремя обратиться к лекарю, сочтя причину своей травмы слишком унизительной, чтобы о ней распространяться. В итоге это вылилось в постоянные боли, но исправлять ситуацию было поздно, и пришлось обзавестись постоянной хромотой и тростью. Элайна подобное поведение называла глупостью, Гориан – гордостью. Идти на компромисс ни одна из сторон не желала, продолжая периодические пикировки на эту тему, поэтому, стоило поднять вопрос о состоянии колена губернатора, как он тут же готовился спорить до хрипоты, доказывая собственную правоту.