– Думаю, мне тоже следует извиниться, – сказал он, разглядывая её лицо, освещенное бледными лучами уличных фонариков. – Не стоило подслушивать.

– Окажись я на твоём месте, – задумчиво протянула та с ноткой веселья в голосе, – обязательно бы затаилась и всё на свете подслушала. Не каждый же день выдается шанс узнать, что о тебе думает твой супруг.

Мирэлл шагнул назад и она, плавно обернувшись вокруг своей оси под его рукой, вновь скользнула в его объятия.

– В таком случае, смею заметить, что мне отчаянно нравится всё, что обо мне думает моя супруга.

– Мирэлл, – простонала она, пряча лицо на его плече, – я же попросила.

Прижав её ближе к себе, Мирэлл неспешно вёл их в танце по мраморным плитам погружённого в мягкий полумрак балкона, наблюдая за парящими над головой светлячками. И, казалось, не осталось никого в целой вселенной, кроме мерцающей бархатом ночи и тихой музыки, льющейся с далёких вершин звёздного свода.

– Знаешь, – помолчав немного, произнёс он. – Если представить, что ты вдруг оказалась на моём месте и подслушала, что я о тебе думаю, я бы сказал…

– О нет…

– Я бы сказал, что нашел в своей жене честность, порядочность и доброту, нашел друга и единомышленника. Сказал бы, что у неё есть наследство, титул и именитые родственники, но всё это ничего не стоит в сравнении с её блестящим умом, талантом и ослепительным сиянием, способным озарить даже самую тёмную ночь.

Элайна сбилась с ритма, почти останавливаясь. Неторопливо покачиваясь в такт музыке, они смотрели друг на друга, окружённые пением сверчков и ласковой ночной прохладой. Положив голову на плечо мужа, Элайна долго безмолвствовала, водя кончиками пальцев по рукаву его пиджака, и наконец смущённо шмыгнула носом.

– Ну и наговорил бы ты ерунды, Мирэлл, – дрогнувшим голосом прошептала она.

Шли дни, и жизнь постепенно возвращалась в привычное русло. Выходные закончились, отчёт о нападении в метро был благополучно сдан начальству, учёные в штабе ломали головы над происхождением убитого существа, а Габриэлла продолжала дежурства под бдительным руководством Феликса. Всё вновь стало привычным и обыденным.

Больше не было ни загадочных монстров, ни массовых убийств… ни Алистера. Перевернув вверх дном и встряхнув её разум, как пресловутый снежный шар, демон исчез также внезапно, как и появился. И всё это в целом, по меркам любого нормального человека, было хорошо.

Габриэлла привыкла относить себя к числу «нормальных людей». Быть может, она бы даже смогла убедить себя, что просто придумала Алистера, если бы не подарок, стоящий теперь на полке над кроватью, и ураган противоречивых чувств и мыслей, осаждающих сознание каждую свободную минуту. Одним незатейливым взмахом руки Алистер раздвинул границы её мира так широко, что втиснуть их в привычную действительность было так же невозможно, как поместить сотни миль горных хребтов в её крохотную квартирку. Габриэлле вдруг стало тесно, будто её заперли в тёмном, замкнутом пространстве, где было совсем нечем дышать. Лёжа ночами в кровати, она перекатывала в руках стеклянный шар, зачарованно наблюдая, как снежные блёстки плавно опускаются на вершины гор, и вспоминая кружащее голову чувство свободы, когда она оказалась под звёздным небом и не было больше ни стен, ни преград. Какая-то новая часть её самой билась и кричала в глубине души, умоляя выпустить её на свободу, но Габриэлла не знала, чего именно хочет. Что ищет, день за днём выходя из дома? Чего ждёт?

Феликс замечал, что с напарницей творится что-то неладное, и поначалу списывал её состояние на шок после столкновения с монстром. Габриэлла не спешила его разубеждать, в надежде избежать вопросов, но по прошествии месяца он явно начал подозревать, что дело вовсе не в этом. Бертран замечала настороженный, тревожный огонёк в его карих глазах, но продолжала упрямо повторять, что с ней всё отлично. После нескольких безуспешных попыток вывести её на откровенность Эмери, сдавшись, «наябедничал» Жаклин. Габриэлла ворчала и злилась, но игнорировать требование явиться к начальству не могла. Только вот как объяснить им всем, что с ней происходит, если она сама этого не понимает?