Празднование набирало обороты, а за окном уже сгустились сумерки, и в саду зажглись огни, освещая дорожки вдоль живых изгородей, цветочные клумбы и фонтаны. Элайна где-то пропадала в компании Вероники, а Мирэлл, так и не обнаружив хотя бы одного интересного собеседника, побродил немного среди гостей, отстранённо покачивая в руке бокал с вином, после чего вышел на балкон, где расположился на скамейке в небольшой, увитой диким виноградом нише. Снаружи было свежо, тихо, а главное, безлюдно. Густые листья, обвивающие каменные колонны, надёжно скрывали его от нежелательного внимания, и даже если кто-то выходил на балкон, чтобы вдохнуть свежего воздуха, Мирэлла они не замечали. Тишина, пение сверчков и едва слышные переливы музыки из дома вкупе с выпитым вином немного остудили гудящую от переизбытка разговоров голову, и мысли плавно потекли в направлении новой работы, за которую недавно взялся Мирэлл. Руан, организатор городских мероприятий, счёл его проект достаточно интересным для дальнейшей реализации, а теперь ещё и Лестер упомянул о работе. Грядущие перспективы вызывали радостное предвкушение, и Стармонт так увлёкся разработками планов и подсчётами, что не сразу обратил внимание на приближающиеся шаги и вышел из задумчивости, только когда услышал голос Элайны.

– Это было отвратительно, – чеканя каждое слово, с ледяной яростью сказала она.

– Что именно? – лениво растягивая слова, отозвался её собеседник. – Чем я так тебя разозлил?

– Ты вроде бы уже взрослый мальчик, Мартин, а ведёшь себя хуже ребёнка.

– Я веду? Скажи это лучше своему бесхребетному муженьку, который и слова из-за твоей юбки выдавить не смеет, – глумливо пропел её брат.

– То, что у Мирэлла хватает ума и самообладания не ввязываться с вами, двумя болванами, в бессмысленные дрязги, не значит, что ты имеешь хоть какое-то право так гадко о нём отзываться.

Мирэлл, который собирался было деликатно намекнуть, что они на балконе не одни, замер, поняв, что ситуация станет совсем уж неловкой, если он сейчас покажется.

– Как хочу, так и отзываюсь, – тем временем высокомерно фыркнул Мартин. – Какое мне до него дело? Безродный простак – ни денег, ни титула, ни семьи.

– Я его семья, – процедила Элайна. – И советую тебе не забывать об этом, когда в твою «светлую» голову в следующий раз придет мысль поливать его грязью.

– Да, неплохо он устроился, – послышался новый голос, на этот раз принадлежащий Реджинальду. – Прибрал к рукам дочь губернатора и теперь вовсю пользуется положением и связями.

– Какими связями? – с губ Элайны сорвался усталый вздох. – Всё, чего он добился – только его заслуга.

– Он добился этого лишь благодаря тому, что весь город в курсе, кто его жена, – отрезал Реджинальд. – Не стоит наивно полагать, что он настолько глуп, чтобы не пользоваться твоим именем для достижения своих целей.

– И у тебя, конечно, есть веские доказательства? – едко полюбопытствовала его сестра.

– Брак с тобой уже сам по себе доказательство, – напомнил старший брат. – И ты легко попалась в эти сети.

– То есть вы не только обвиняете его в двуличности, – голос Элайны упал до опасного шепота. – Вам ещё хватает дерзости заявлять мне в лицо, что единственное, чем я могла его заинтересовать, это моё происхождение? Вот уж не ожидала от вас, милые мои братья.

– Все говорят, что он тебе не пара, – не потрудившись извиниться или хоть как-то объясниться, отрезал один из её собеседников.

– Кто эти метафорические «все», Редж? – холодно осведомилась та. – Назови хоть одного человека не из числа твоих подпевал-приятелей. Или ты обошел с опросом весь город? Если нет, так потрудись говорить за себя, будь добр.