Безымянное – Неба, Земли начало.

Именуемое – Матерью сущего стало.

В отсутствии тайну вещей созерцать стремись.

В наличии предел бытия созерцать стремись.

Те двое родятся вместе, но их имена различны.

Их вместе назову я Сокровенным.

И Сокровенное вновь Сокровенным стало.

Таковы врата всех тайн.

Когда в Поднебесной все узнают, что прекрасно прекрасное, – это уже безобразно.

Когда в Поднебесной все узнают, что добро есть добро, – это уже не добро.

Поэтому отсутствие и наличие друг друга порождают, легкое и трудное друг друга определяют, длинное и короткое друг друга измеряют, высокое и низкое друг друга исчисляют, мелодия и ритм друг с другом гармонируют, начало и конец друг с другом чередуются.

Поэтому совершенный мудрец пребывает в делах недеяния, не прибегая к словам, он осуществляет учение.

Все сущее творит, не полагая начала творению, и действует, не замышляя ничего преднамеренно.

И Дао-Путь – рождает, но не обладает, действует, но не предумышляет, благими качествами и свойствами обладает, к ним не привязываясь никогда. Поскольку в них он к ним не привязан, то их он и не теряет.

Не почитайте мудрецов, и ссор не будет меж людьми.

Не цените труднодоступные товары, и люди не пойдут разбойничать и грабить.

Не устремляйте взор на вожделенное, и не смутится ваше сердце.

Вот совершенномудрый управляет так: опустошает подданных сердца, но наполняет животы им, их волю-самочинность ослабляет, взамен их кости укрепляя.

Всегда стремится он, чтоб у народа не было ни знаний, ни желаний, а знающие чтобы действовать не смели.

Творит недеяние он, но нет на свете ничего, не приведенного им в порядок.

Путь-Дао пуст, но при использовании неисчерпаем.

О как глубок он, словно предок всех существ!

Скрой остроту свою и развяжи узлы, умерь свой свет и уподобься пыли.

О! Тонет он в пучинах бытия и как бы существует в них и ныне!

Не знаю я, чье он дитя, но он предшествует Небесному Владыке.

Не милосердны Небо и Земля, и сущее для них – соломенное чучело собаки.[15]

Не милосерден и мудрец совершенный, и для него все люди – соломенное чучело собаки.

Пространство между Небом и Землей, пожалуй, как кузнечные меха: оно пустеет, но не знает искривленья, и чем сильнее в нем движенье, тем более вовне выходит ветра.

В тупик многословье ведет. Не лучше ли тот, кто всегда середину блюдет?

Ложбинный дух бессмертен.

Называют Сокровенной Самкою его.

Врата той Самки Сокровенной – корень бытия, из коего родятся Небо и Земля.

Как нить, в бесконечность тянется он.

Используй его без усилий!

Вековечно Небо, и постоянна Земля.

Небо и Земля вековечны и постоянны потому, что не сами собой рождены. Поэтому и могут быть они вековечными и постоянными.

Поэтому и совершенномудрый себя назад всенепременно ставит, но вдруг оказывается впереди.

Себя он чем-то внешним почитает, существованье в этом обретя.

И уж не потому ли это, что лишен он личных интересов?

Благодаря такому поведению он как раз и может всегда и полностью блюсти свой личный интерес.

Высшее благо словно вода.

Вода приносит благо и пользу всем существам, ни с кем вражды не зная. Течет она в таких местах, где людям, да и тварям, жить нельзя. Поэтому близка она Дао-Пути.

Живи в благих землях, пусть твое сердце станет полноводным водоемом блага.

Пусть милосердие твое всегда обрящет единение с благом, а речи проникнутся благом достоверности.

Всегда осуществляй благое исправление, свершай дела благие по возможности своей и действуй лишь во время должное, благое.

Лишь тот, кто не враждует, не будет ненавидим.

Не лучше ли ослабить натянутую тетиву, чем вечно напрягать ее?