– Сжалься, воин Медных гор, – сурово сказал Элайджа. – Всем нам не просто.

– Спасибо тебе, кншн, добрый человек, – пробормотал заплетающимся языком гном. – Но чем обязан-ны… т-такой щедрости?

– Уже опьянел что ль, собака? Ах… я забыл – вот, держите, – Ухай сбросил кулек. Гном поднял его, сунул руку внутрь и раздал теперь уже всем по ломтю хлеба, смазанного салом. Лансу показалось, что ничего прекраснее и вкуснее он не ел никогда. Голову закружило, захотелось улыбаться без причины. Эйфория…

– Где ж ты был раньше-то, – пробурчал, жуя, гном. – Хотя бы не жрали перед тобой как свиньи.

– Воевал, – махнул рукой Ухай. – Не всем же прохлаждаться.

– Давай к делу, – цокнул языком Гунгнир и продолжал трапезу.

– Эльвут вторую неделю лежит с лихорадкой. Мортимер, что особо рдел за наказание всякого рода преступников, при смерти. Много других лордов пониже саном уже отправились к праотцам. На валу осталось тысяч пять в строю, множество раненных. Жратвы практически нет. Жуки повсюду – они окружили нас своими крепостями из сранья и ходят приступами на нас как на обед и ужин. Надо сказать, нередко им удается унести в брюхе сотню-другую наших.

– Надо же, еще целых пять тысяч! Так вам воевать и воевать.

– Это вся армия Ильдена, что осталась, – покачал головой Ухай. – И не разбежалась только потому, что окружена. Все, кто решил проверить, есть ли дыры в обороне врагов, вряд ли добрались даже до ближайшей деревни. Разведка во всяком случае так сказала. Те, кто сумел вернуться.

– Так, а чего тебе надо от нас? Давно бы уже позвали воевать, чего гноили-то в земле… – заворчал гном.

– Фактически получается, что командовать остался только лорд Янгелла. Это молодой и весьма подвижный в своей башке тип. В общем, ему кажется, что в бою сейчас нужен каждый, кто может держать оружие. И боги меж тем сами рассудят, кто прав, кто виноват. Таких как ваша яма около десяти успели нарыть. Янгелла решил, что пора их превратить уже в отхожие места, все равно срать некуда на этом земляном пяточке. А все, кто в них сидит, лучше пускай идут сражаться. Бежать все равно неуда.

– Странно, что Мортимер сам до этой мысли не дошел… – покачал головой Элайджа.

– Э, брат эльф, сдается мне, тут не в башковитости нового командира дело. Просто закончилось место, чтоб гадить. Так срали б на нас уже, чего стесняться.

– Такое предложение было на совете, – без тени усмешки ответил Ухай. – Не буду врать – я даже не стал возражать, ведь подобное развлечение могло бы немного отвлечь ребят от грустных мыслей. Но Янгелла запротивился – сказал, что даже во времена Ульфасара не было такой дряни в армии. Не будет и впредь.

– Ну ладно, что ж. Давай вытаскивай уже нас отсюда, – пожал плечами гном.

– Обожди, утро настанет, разведут нас и дадут окончательные распоряжения, – покачал головой Ухай. – Я тут решил просто вас немного взбодрить, чтобы вы перед лордом-то не были с чересчур кислыми минами.

– Ну что ж, будем даже с веселыми харями стоять, – сказал гном и отпил еще из меха. Там осталось еще около половины, но никто из сидельцев уже не мог сделать и глотка. Голодавшие много дней желудки забились хлебом, а головы кружились от нескольких глотков хмельного. Впрочем, гном, кажется, чувствовал себя гораздо лучше, хотя и немного покачивался.

– Ну вот и славно. Полежите, переварите. Заодно еще обдумайте, что Янгеллу скажите о том, что делать с черными вашими палками, что вы из разведки приволокли с собой. Уж очень заинтересовали молодого лорда ваши скупые слова, что вы нашли их в лесу, и, мол, с них можно пулять всякой магией.