Но больше всего последнее время он не выносил Брикмеринера, – сравнительно молодого лорда, который по праву происхождения вполне мог стать императором, если бы трон вдруг освободился. Вот и сейчас слушая гневную речь родовитого рептилоида, Трикландей представлял себе ужасающие сцены пыток, в которых он мысленно видел Брикмеринера истязаемым, а палачом себя…

– Мы потеряли свою былую славу! Нас скоро вообще никто не будет бояться ни в одной из Вселенных! – грозно ревел не подозревающий о видениях императора лорд, каждым словом все больше привлекая на свою сторону рвущихся в бой молодых рептилоидов.

– Стыдно сказать, – продолжал он. – Мы заключили договор с Лавенией. Мы позволяем им держать в тюрьмах рептилоидов только чтобы эти жалкие якобы маги могли потешить свое самолюбие… Дошло до того, что они посадили в тюрьму нашего героя одного из лучших и известнейших ящеров Гронгола. И, что самое ужасное, – мы ничего не сделали, чтобы его освободить. И где теперь наш Гронгол? Никому не ведомо…

Император сочувственно вздохнул над судьбой потерявшегося Гронгола, хотя прекрасно знал, где тот в данный момент находится. Но менее всего Трикландей хотел бы видеть сейчас этого якобы пропавшего рептилоида в своем дворце. Ведь вдвоем с Брикмеринером они— уже реальная опасность для крепкой власти.

И пока относительно молодой лорд продолжал его критиковать и призывать к войне с Лавенией, император вспоминая проделки Гронгола и его лихие похождения, всегда сходившие с рук только благодаря древности рода и заслугам родителей, еще раз порадовался, что этот возможный весьма опасный для него противник смог поддаться каким-то чувствам и бросил все из-за молодой чародейки. Ведь ничего глупее имея возможность блестящего будущего на Зикеринии по мнению императора нельзя было и сотворить.

Однако рев рептилоидов поддерживающих речь лорда Брикмеринера все нарастал. И тогда император решил, что пора напомнить, кто правит этим миром.

– Как всем вам известно, – начал Трикландей и его громкий рык перекрыл шум, стоявший до этого в большом тронном зале. – С Лавений у нас заключен договор о мире… Я разделяю ваше негодование, но надо учитывать силу магии, которой владеют их верховные колдуны. Она весьма и весьма велика…

Император обвел злым и пронзительным взглядом притихших рептилоидов.

– Если же мы решим, что все равно будем с ними воевать, – продолжил он, – необходимо сначала серьезно подготовиться к этому. Как видите, вера в легкую победу, которая была у Гронгола и его флота в прошлую битву ни к чему хорошему не привела.

– Это неправда! – громко выкрикнул лорд Брикмеринер. – Его подло подставили наши командующие. Гронгол был уверен, что возглавляет передовой отряд и взял для этого только половину своего флота. Все думали тогда, что основные силы подтянутся. А оказалось Гронгола бросили одного против армий Лавении. Узнать бы еще кто его тогда так предал…

И лорд открыто ненавидящим взглядом уставился на Трикландея.

Это было уже слишком. В зале наступила зловещая тишина. Гронгола любили им восхищались. А кроме того поражение от Лавении и заключенный потом с планетой магов мир многие считали позорным. Император понял, что сила сейчас не на его стороне.

– Виновные давно наказаны, – уверенно сказал он. – Зачем ворошить прошлое. Давайте лучше готовиться к новому походу, мои злобные храбрые ящеры! Мы уничтожим Лавению и вернем нашу славу!

Восторженный рев потряс стены дворца. Наконец-то они снова будут убивать и грабить! Смерть Лавении и всем кто встанет на пути рептилоидов!

Брикмеринер был доволен итогом собрания. Как бы ни было, он заставил императора объявить о подготовке к войне. А когда начнутся боевые действия, станет понятно, кто может принести большую пользу Темной планете – он смелый молодой военачальник или престарелый Трикландей.