И главная достопримечательность дворца – самая большая в мире фреска над парадной лестницей, выполненная итальянским живописцем Доминике Тьеполо. Вообще история создания этой фрески забавна и поучительна. Гигантомания, как выяснилось, характерна не только для наших современников. Во все времена находились нувориши, желающие за свои, а чаще не свои, кровные, подарить миру какой-нибудь шедевр, да позаковыристей. Вот и вюрцбургскому епископу взбрело в голову поразить своих прихожан самой большой в мире картинкой. Ну а кто такую картинку способен нарисовать. Ну уж, конечно же, не баварцы. И даже не франконцы. Ни тирольцы. Ни прусаки и прочие немцы. На такое способны только итальянцы. Вон они там что у себя в Ватикане изобразили… Во всю стенку. А чем мы хуже? Ничем. И вот, нашли епископские помощники какого-то итальянца. Спрашивают: способен ты нам весь потолок над парадной лестницей зарисовать? Тот отвечает – конечно, способен, что я не итальянец, что ли… Только, говорит, у меня одно условие: я не люблю, когда за тем, как я работаю, наблюдают. Нервничаю. Могу не то изобразить, что его преосвященство желает. Так что прошу вас господа – священники освободить помещение, пока я вас обратно не позову. Ну взял он причитающийся ему аванс и стал творить. День творит. Два. Три… Через месяц у священников какое-то сомнение закрадываться стало. Что-то там на парадной лестнице подозрительно тихо. Дай, думают, нарушим мы свой обет и взглянем, что это нам итальянец наваял. Взяли и нарушили. Входят они в переднюю, зырк на потолок. А там… Все белым – бело. Как-будто никто этого потолка за месяц работ и кистью не коснулся. Священники к итальянцу в каморку. Мол, верни нечестно заработанные гульдены. А того и след простыл… Еще на прошлой неделе. Вот такой милый средневековый прообраз нашего несравненного Остапа Бендера.

Ну а уж потом за эту фреску другой итальянец взялся – Джованни Баттиста Тьеполо. Этот поспособнее первого оказался. Он—то и нарисовал фреску, которая до сих пор является самой большой фреской в мире. А заодно еще и потолок императорского зала украсил панно, рассказывающем об истории славного города Вюрцбурга.

Вообще страсть к зодчеству у вюрцбуржцев похоже была в крови. И каждый норовил создать что-то этакое, чем мог бы поразить богатое воображение горожан. Да еще и прославиться в веках. Правда, такие архитектурные изыски нередко полностью опустошали их кошельки, в чем мы могли убедиться переведя (с помощью словаря, естественно) надпись на одном изящно декорированном домике возле старинного моста, того самого, на котором утомленные солнцем туристы утоляют жажду лучшим в мире лекарством. А написано на нем следующее: «Строить – страсть, но знать не знал я, сколько стоит дом построить». Вот такой крик души от местного булочника, коего разорил предмет его обожания, долетел до нас из далекого XVIII века…

Впрочем, и сами вюрцбургские строители, зная слабину местных бюргеров, хорошо пользовались ею, подзадоривая и будоража их неуемное тщеславие. И тому лучшим подтверждением может стать история о строительстве дома «Сокола». Это желто-лимонное, смахивающее на только что испеченный свадебный торт с белоснежной, подобной кремовым розочкам лепниной, здание бывшей гостиницы, расположенной в самом центре рыночной площади не может не обратить на себя внимание. Столь оно пышно и обильно сдобрено гипсовыми штучками. Не смогли не обратить на него своего внимания естественно и мы. Умилившись этим желто-лимонным шедевром. Ну в самом деле, казалось бы, на стенах дома нет живого места от многочисленных завитушек, ракушек, кренделей и прочих архитектурных выкрутасов. Заинтересовавшись историей создания этого шедевра, отличающегося особой пышностью убранства, я узнал, что построила его некая вдова Майсснер. Чувствуя слабину бедной женщины, имеющей приличное состояние, оставшееся ей по всей видимости от рано усопшего супруга, и огромное желание, чтобы ей сделали «красиво», вюрцбургские строители стали разводить несчастную вдовушку на бабки.