Главный носильщик —
Пусть богиня Деурáлимáя
1 путников хранит всегда.
Ей с почтеньем преподносим камни как во все года.
Минаев —
Красота! Вокруг долины горы – что друг друга выше!
Храмов и дворцов чудесных золотом сверкают крыши!
Башня-минарет над ними, словно к миру непричастна.
Да, столица государства Гималайского прекрасна!
/обратившись к носильщикам/
Вижу тут камней я кучу, да и вы, смотрю, с камнями.
Подношенье то богине? Почему же не цветами?
Главный носильщик —
Мы с долины носим камни – дар богине перевала.
Просим мы свою богиню, чтобы нас оберегала.
Минаев —
Ах, какой же вид чудесный услаждает взоры наши:
Горы в зелени прекрасной, а долина ещё краше!
За горами Гималаев пики словно исполины.
В небо рвутся с поцелуем белоснежные вершины.
Среди гор долины чаша. Горы поросли лесами,
А ущелье и долины крыты злаками, садами.
На горе мы Чандраги́ри, кто названье дал такое?
Главный носильщик —
Сап
2, есть древняя легенда. Тайну эту я раскрою.
В образе оленя Шива по лесам бродил немало.
Пáрвати же, жена Шивы, пуджу каждый день свершала.
Чтобы пасту приготовить для обряда, чуть светало
Чанда́н у горы подножья она ловко растирала.
Лес, лапси в котором много, Шлешмантáка называют.
В переводе лапси-роща, здесь чанда́н произрастает.
Пáрвати же для обряда тёрла пасту по преданью
У подножья горы этой. Так возникло то названье.
Тёрла она древесину, чтобы изготовить пасту
Для священного обряда, что избавит от напасти.
И гора Чанданаги́ри прозвалась так в добром мире.
Минаев —
Ясно, а теперь же просто она стала Чандраги́ри.
Главный носильщик —
Эту добрую легенду время в памяти не стёрло.
У подножья Чандраги́ри, Пáрвати где пасту тёрла,
Чанда́на-прабхáтешвара
3 – храм стоит – святыня Шивы.
Минаев —
Ты рассказываешь ладно. И легенды все красивы.
Может, что ещё расскажешь?
Главный носильщик —
Да, ещё легенду знаю.
И она о нашем Шиве. Она грустная такая.
Бхáлешвара есть святыня дальше чуть от перевала.
Минаев —
Вижу, что святынь в Непале
4 тут имеется немало.
Бхáла – лоб то в переводе, это что, вершина значит?
Главный носильщик —
Погодите, не спешите. Тут всё несколько иначе.
Не о бхáла, а о бхáле – петухе тут речь идёт.
И у нас в Непале знает ту легенду весь народ.
Как-то в пору
сатья-юга5 простым людям всем на горе
Боги с демонами вместе вдруг взбурлить решили море.
Кширасáгара то море, много лет людей питало.
В этом море, по преданью, Шешанáга обитала.
То была змея: громадна и божественна, конечно.
В переводе Шешанáга это значит бесконечна.
Малая́чала – гора та послужила им мутовкой,
И к горе той привязали змею эту как верёвку.
Брызжа ядом, Шешанáга в этом море извивалась,
Море ядом змеи этой постепенно наполнялось.
Яд – халáхала ужасен, дохло в море всё живое.
И вода на всей планете стала мёртвою водою.
Люди в панику вдавались. Разом всех постигло горе,
Всех травило и губило Кширасáгара – то море.
Спас от гибели всех Шива, выпил яд одним глотком.
Но, очистив это море, отравился сам при том.
Шива, жертвуя собою, поступил отважно, смело.
Горло он обжог тем ядом, его горло посинело.
Нилака́тнха – синегорлый, так его за то прозвали.
Произносят Нилака́нтха люди в скорби и печали.
Но не горло только Шивы, тело жаром всё пылало,
Жажда мучила, прохлады Шиве очень не хватало.
В поисках прохлады Шива в Гималаи устремился.
На вершине Чандраги́ри он, устав, остановился.
Северный прохладный ветер на вершине Чандраги́ри
Жар, что Шиву очень мучил, он чуть-чуть утихомирил.
Отдохнуть прилёг тут Шива и уснул, уж сны напали,
Но вдруг через сон услышал петуха крик. Кричал бхáле.
Бхáлешвара – так прозвали ту вершину, где пел бха́ле.
Вы название такое, верно, в атласе читали.
И вершину так назвали ту, конечно же, не даром.
Птица Шиву пробудила. Снова он объят был жаром.
А ещё в придачу жажда его душу иссушала.
Шива, мир от бед спасая, пострадал тогда немало.
К северу помчался Шива, перешагивая горы.
Но, объятый жаром яда, силы растерял он скоро.
И в отчаянье трезубец с маху в гору он метнул.
Из горы той из расщелин вдруг раздался мощный гул.
Три расщелины большие от трезубца появились.
Три потока из расщелин водопадом заструились.
Шиве то была услада, пил он, пил, не мог напиться.
А в ущелье под горою собиралась та водица.
Шива в воду погрузился, так была мила прохлада.
И струились прямо к Шиве три большие водопада.
Их зовут теперь Тришу́ли – на все три одно названье.
И в потоках той водицы Шива сгинул по преданью.
Озеро на этом месте, то, что поглотило Шиву.
Три потока, как и прежде, всё текут, текут красиво.
Озеро владыки, может, про такое Вы читали.
Госáинкуда. И будто, Шиву там на дне видали.
Спит Госáина – Владыка там в прохладе сладким сном.
А вершина, где петух пел, стала будто гребешком.
Минаев —
Рассказал ты мне преданье, есть же миф такой античный.
Много знаешь, много помнишь. И рассказчик ты отличный.
Главный носильщик —
А хотите, расскажу вам из истории Непала?
Книг мы умных не читаем. Всё же знаем мы немало.
Минаев —
Исторические? Ладно! Слушать я готов былину.
Сказ передают потомкам люди, уходя в пучину
Времени.
Главный носильщик —
Да, это верно. Есть пословица такая.
То, что расскажу сейчас я, я за дедом повторяю.
Говорят, давно когда-то здесь в долине в междугорье
Жили три великих князя, радуясь, не зная горя.
Не сказать, что дружны были, но и войн не затевали.
Каждый князь имел владенья. Все они границы знали.
Как-то раз раджа из Гóркхи
6 в путешествие пустился.
И отсюда он увидел всю долину. Удивился
Он красотам той долины, плодородию, богатству.
И решил, что за долину эту ему стоит драться.
Он, поглаживая ус свой, и долину озирая,
Представлял себя владельцем этого земного рая.
Тут же в Го́ркхи он вернулся. Тут же, не смыкая глаз,
Стал готовить своё войско.
Минаев —
Да, правдивый твой рассказ.
Главный носильщик —
Исторические факты, что мне их перевирать.
И рассказ свой, коль хотите, я могу и доказать.
Видите, внизу напротив, Саб, высокую Вы гору?
На горе той была крепость, выстроенная в ту пору.
