– Виноват, вот именно! Утаить такое. Эти твари, откуда взялись эти твари?! Тенеподобные и жадные до крови! Это ведь за ними ты отослал моего отца, верно?

Эраз подошел еще ближе в напряжении и тщетно пытался скрыть свой страх.

– Твари? Их что, несколько? Расскажи, что ты видел.

– Я не просто видел, я был их частью! Их много. Не скажу точного числа, но тот рой голосов… Их не менее тысячи. Я видел глазами Брока, когда он пытался убить вас.

Незримая сила отпустила Лифа. Безумные искорки погасли в глазах волшебника. Ирон же подошел к столу.

– Хотите помочь? Помогите мне разбудить его.

– Разбудить? Разве он не умер? – озадаченно спросил Лиф.

– Волшебники так просто не умирают, – произнес Эраз с нотками зависти.

А Ирон продолжил:

– Наша жизнь во многом зависит от нашей энергии. Но Нереон… он потратил больше, чем мог себе позволить. И сейчас он в глубоком сне. Восстанавливается. Моих сил недостаточно, чтобы вернуть его.

– Что нам нужно делать? – с решимостью спросил король.

Волшебник указал на руку Нереона, на которой едва виднелись следы от символов Грига. Большая часть кожи, особенно над пролегавшими сосудами, была сожжена.

– Обыкновенно, вы бы не смогли ему помочь. Но, очевидно, кое-кто открыл для вас дверь.

Ирон протянул руку, и в ней сам собой возник кинжал. С помощью него он провел глубокую царапину на ладони Нереона, чем вызвал возмущение выжженных символов. Энергия просочилась из тела Ирона в его брата через рану, и волшебник опустился со скрипом на стул, передав кинжал Эразу.

– Теперь ты.

Король безоговорочно нанес себе такую же рану и совершил рукопожатие. Тело спящего волшебника жадно поглощало любезно предоставленную жизненную силу. Рана на груди стала затягиваться, а кожа наполняться цветом. Лафрант повторил процесс следующим. Но даже так, энергии все равно не хватило, чтобы Нереон мог прийти в чувство. Наступила очередь Лифа. Он с большим сомнением провел рану по своей ладони и пожал руку «спящему» волшебнику. И почувствовал, как токи его энергии, о которых он сам и не подозревал, покидают его. Волна, которой он поделился, была столь велика, что Нереон тут же открыл глаза, и они зажглись внутренним огнем, готовые к сражению. А Лиф, в противовес чуду потерял сознание.

***

Он бежал. Бежал без оглядки. Если подумать, то он бежал всю свою жизнь. От чего? К чему? Он никогда не был достаточно честен с собой, чтобы знать на это ответ. И вот, сейчас он бежал по незнакомому лесу. Вернее, это определенно был Ниоль, но Лиф никогда раньше не забирался так глубоко в чащу. Его сбивающееся дыхание говорило о настигающей панике. Где-то позади его преследовало незримое чудовище. Тяжело передать весь ужас от этой неопределенности. Лиф готов был закричать от бессилия. И в этот же миг нечто настигло его, вонзив в спину громадные зубы. Лиф похолодел и скорчился в агонии. И в тот же миг очутился снова в том же лесу. Бег продолжался. Тот же лес. То же чудище.

– Беги, – раздалось эхо.

И Лиф побежал. Мало-помалу, он начал приближаться к тому месту, где его настигли в прошлый раз. Холодок пробежал по его спине. Неужели он обречен вновь на столь мучительную участь? Ну уж нет! Он готов был бороться. И на этот раз он побежал в другую сторону. Отчего-то это казалось ему правильным решением. И на сей раз ноги привели его куда-то прежде, чем его настигло чудовище. Деревья расступились, и Лиф оказался в совершенно другом месте. Перед ним был его родной дом в маленьком бирлонском городке. На пороге стояла его матушка и грустно смотрела на статного юношу перед собой.

– Не уходи. Ты не найдешь счастья, махая мечом, – произносили ее уста.