Эши набрал воздуха, заорал и бросился на чудище из глубин. Как и дюжину раз до этого, он метил в лоб и надеялся проломить толстую кость одним ударом. Вот только приманка на сей раз была живой: промахнись он, следующим же рывком крокодил вонзит зубы в раненую служанку…

Не промахнулся. Копьё из забора Аганнара со всего ходу вошло меж крокодильих глаз и прорезало кожу. Раздался оглушительный треск – не то кости, не то самого тростника. Эши решил, что и того, и другого: и одного биения сердца не прошло после удара, как его копьё надломилось ближе к острию.

Плантатор остался с щетинистой палкой в дрожащих от напряжения руках, а вторая часть так и торчала во лбу крокодила. Ещё живого и очень злого, пусть и ослабевшего. Кровь заливала морду твари, а рык стал лишь громче. Смертоносная, зловещая тварь – отродье демонов, что противостояли Великому Змею на заре времён…

– Парень, лови! – услышал Эши выкрик и откинул сломанное копьё.

Он не знал, как долго длилась эта схватка, но времени было достаточно, чтобы солдаты добрались до поля битвы. Бежавший впереди файаксиец вскинул глефу и зачем-то бросил её Эши. Древко больно ударилось о его правую ладонь, но левая успела сомкнуться на гладкой древесине и не дала оружию упасть.

Глефа оказалась тяжёлой, но Эши сумел занести её над головой. Он действовал по наитию и доверился той силе, что пробудилась внутри под гнётом страха. Эши повёл плечами, позволил глефе обрушиться сверху вниз, и начищенный бронзовый наконечник легко вошёл чуть выше обломка его копья. Треснул череп, затух рокот, и крокодил безвольно рухнул на скользкий берег.

Не отрывая глаз от поверженного чудища, Эши протянул глефу запыхавшемуся файаксийцу и отошёл назад. Дышать было тяжело: каждый взлёт груди расходился по рёбрам волнами тупой боли. Кровь пульсировала в его ушах и висках, а ноги вдруг потяжелели.

Сколько раз он убивал крокодилов на границах своей делянки? Не счесть. Но ни разу Эши не приходилось делать этого в месте, где его и быть-то не должно.

«Не привлёк, сука, внимания».

– Не понимаю, – тяжело бурчал файаксиец. – Дыра что ль где-то, как он залез? Надо всё проверить.

Дела до Эши им не было.

– Да помогите же! – воскликнула одна из девушек.

«Зараза», – вспомнил он.

Раненная девушка всё так же корчилась и истекала кровью у самых его ног, но движения её уже слабели. Всё это слишком напоминало тот раз, когда такая же тварь почти разорвала пополам одного из верных работников плантации…

– Нужна ткань! – воскликнул Эши.

Служанки переглянулись, но будто бы ничего не поняли. Эши сплюнул солёный пот, собрался с силами и оторвал лоскут от своего же раскатавшегося рукава. Он упал на колени перед раненой и дрожащими руками обернул ткань вокруг её бедра, как учил отец. На разверзшийся багровый разрыв плантатор старался не смотреть.

– Надо крепче, – отрезал один из наёмников, протягивая Эши лоскут повнушительнее. Видимо, оторвал от своей туники.

– Лекарь нужен! Я подниму его! – подал голос Ройш и его шаги заплескались по воде.

Эши затянул новую повязку поверх предыдущей, вытер лоб и переглянулся с солдатами.

– Несём к Шегариду, – сквозь красновато-рыжую бороду велел рослый файаксиец.

Видимо, был он старшим, раз остальные наёмники тут же обступили раненную и приготовились поднять её за плечи и бёдра.

– Стойте! – Эши выставил обе руки. – Не сжимайте ногу возле раны… И надо её чем-то накрыть.

– Дело говоришь, ашм, – бородатый файаксиец одобрительно кивнул. – Исполняйте.

Служанки медленно отходили от испуга и помогали мужчинам. Они быстро снабдили файаксийцев двумя платьями: одно подложили под раненую подругу, а вторым прикрыли её наготу. Чтобы нести девушку так бережно, как только можно, солдаты взялись за дело втроём. Двое освободили руки, передав глефы товарищам, а третий же без раздумий протянул оружие Эши.