А потом я пришла к ним через неделю, а они уже были женаты. Все так же внезапно, как с ключами. Просто однажды решили, купили кольца и платье, пришли в ЗАГС, где у Кирилла работали знакомые, и расписались, не устраивая церемоний и не приглашая гостей. Единственным свидетелем стала Катерина, которая кроме того сделала чудесную забавную фотографию, которую они позже распечатали и повесили в прихожей. И если бы не она, я бы ни за что не догадалась о каких-то изменениях, разве что Маргарита перестала уходить. Эта фотография, казалось, сделана для какого-то глянцевого издания: Кирилл, в красивом черном костюме, белой рубашке с тонким черным галстуком, нарочито пафосно стоял, поправляя запонки, Маргарита, в белоснежном платье с короткими рукавами, длинной чуть выше колена и с черным атласным поясом, трепетно касалась обеими руками рукава его пиджака и, чуть повернув голову, смотрела на мужа. На снимке, из-за какой-то его скрытой дерзости, шутливости, они казались ровесниками, причем им обоим, казалось, лет по двадцать пять. К тому же девушка подстриглась и теперь, когда ее русые волосы едва касались плеч, она действительно выглядела чуть старше.

Когда я прошла на кухню, они обсуждали, куда поедут в свадебное путешествие и поедут ли. Сначала Маргарита настаивала на том, что время для путешествий не самое удачное и не лучше ли отложить его, пока их материальное положение не стабилизируется. На что Кирилл парировал заявлением, что иначе он так и продолжит круглосуточно работать, а благодаря тому, что этим он занимался уже достаточно долго, их материальному благополучию ничто не грозит.

– Итак, я предлагаю Бельгию, – заявил мой женатый человек, – или можно в Германию.

Маргарита покачала головой.

– Франция? Париж на неделю, а потом покатаемся по Провансу?

– Нет, Норвегия, – ответила девушка, но Кирилл продолжал:

– Италия! Точно, я там был уже, и это прекрасная страна, к тому же в июне будет не такая жара, как в августе. Италия – это то, что нам нужно.

Он принялся ходить туда-сюда по комнате, рассказывая, как там здорово, рассуждая, что вполне можно взять машину и просто покататься по городам и что каждый итальянский город – это что-то чудесное, ни на что не похожее. Маргарита его не перебивала, и когда Кирилл остановился и посмотрел на нее, проверяя, убедил ли он ее, спокойно сказала, ласково улыбаясь:

– Норвегия.

Как с ней вообще можно было спорить? Кирилл был уверен, что не выдержит и вспылит, но, глядя на нее, такую спокойную и уверенную, он не мог злиться. И тут ему пришла в голову идея. Мой человек оперся рукой на стол и заявил:

– Мы поедем в Норвегию, если ты бросишь работу.

Она изменилась в лице мгновенно, но не потеряла самообладания. Казалось, Маргарита вся, до кончиков пальцев возмущена таким условием, но ничего не происходило, было не сказано ни слова. Она смотрела на него, пытаясь понять, зачем он это делает – хочет поехать, во что бы то ни стало, в Италию или же заставить ее сидеть дома. Кирилл с уверенностью смотрел в ответ на нее.

– Либо мы едем в Норвегию, либо не едем никуда, – тихо и обиженно сказала Маргарита, глядя мужу в глаза.

– Хорошо, но, если мы едем, работу ты бросаешь, – тем же тоном, что и раньше, ответил Кирилл.

Маргарита помолчала. Спорить и ссориться с мужем она не хотела, настаивать на своем во что бы то ни стало – тоже.

– Заказывай билеты.

Девушка встала и направилась в спальню под предлогом, что ей нужно сообщить эту радостную новость начальству, и сделать она хочет это прямо сейчас. Я следовала за ней. Когда Маргарита закрыла за собой дверь в спальню, ее затрясло, и я подумала, что это от ярости, но потом увидела ее слезы. Они только-только поженились, а он уже старается ограничить ее в том, что не касалось его самого. И я, даже не знаю, отдавал Кирилл себе отчет или делал это неосознанно, но он хотел, чтобы вся ее жизнь замкнулась на нем, также как его творческая жизнь с первой же минуты их знакомства полностью зависела от нее.