– Но я не вызывала тебя ни на какую охоту!!

Карг тяжело вздохнул и принялся обрушивать градом якобы правду:

– У нас произошло немного иначе. Мы встретились впервые два земных года назад. Я с воинами напал на передовицу Первого города, надеясь подорвать надежду людей, но не ожидал масштаба оказанного нам сопротивления. В пылу сражения случайно наткнулся на тебя, юную и, похоже, только совсем недавно выпущенную за стены бункера…

Рооман прервался, обхватил себя за предплечья, сжал губы в тонкую линию, таким образом пытаясь справиться с охватившим его напряжением.

– Ты сидела на коленях перед убитым тобою воином, вся в снегу и крови, с зажатым адамантовым кинжалом в трясущихся окровавленных ладонях. Сидела и смотрела, как плавится от защитного яда тело поверженного карга. Допускаю, это было твоё первое убийство. В тот момент ты испытывала сильные эмоции, повлекшие за собой… – не договорил. Перестроился: – Тогда я не сразу понял, что привлекло меня в тебе. Хотел по-быстрому убить и двигаться дальше. Но… не смог.

Замолчал, подбирая слова. А Жанна нутром заподозрила неладное. И не зря.

– …Вся правда в том, что я неожиданно почувствовал в тебе только что пробудившегося вера. В человеке. Вера, – последнее повторил с расстановкой.

– Что за ересь ты несёшь?! – взревела ошарашенная Жанна, стремительно вскочив с софы на пол каюты так, что главе пришлых пришлось отшагнуть.

– Это правда, – припечатал, хмуро наблюдая, как Жанна принимает боевую стойку. – Я сам не поверил собственным глазам. Однако чувства и инстинкты зверя не обманешь. И тогда ты почувствовала меня.

Карг на секунду прикрыл веки, словно воскрешая в памяти те до невозможности впечатлительные события.

– Ожидаемо, познавшая Кровь Первой Охоты самка учует на своей территории самца-соперника. Ощетинившись, ты метнула в меня кинжал, чем неосознанно бросила «вызов». И кому – самому альфе! Твои инстинкты обострились до предела, ты не контролировала свои действия и… – запнулся, будто сам не верил своим словам. – Ещё минута, и ты бы перекинулась. Здесь. На Земле. Что для обычного карга невозможно. Тогда я принудительно остановил твой первый и наверняка последний оборот, поскольку к нему ты была на готова.

От ужаса обрушившейся на неё правды колени Жанны подогнулись. Но Рооман успел придержать: привлёк к себе, обернув одной рукой талию, другой мягко приподнял подбородок. Заглянул в голубые неверящие глаза и добавил тише:

– Я принудительно стёр тебе память и на время усыпил твоего зверя. Мне пришлось оставить тебя среди людей, а самому разбираться с внезапно возникшей проблемой. Только своим воинам дал приказ не трогать тебя все эти два долгих года, «показал» тебя по сохранившемуся запаху в клочке твоей одежды.

Рооман ожидал бурной реакции, но Жанна молчала. Перебирая в голове рассказ карга, вспомнила и осознала одну вещь: она всегда на грани шестого чувства глубоко в себе ощущала нечто иное, непонятное. Нечто, что удаленно управляло её эмоциями, вернее, подталкивало их в нужном направлении. Защищало.

Зажмурившись и глубоко вздохнув и выдохнув, попросила:

– Покажи… покажи мне тот день два года назад.

Жанна не собиралась слепо верить, хотела удостовериться. ТАКОГО просто не может быть! Её родители – точно люди, и она ну никак не может являться… каргом. Даже мысленно причислить себя к пришлым противно!

– Хорошо, – на удивление, Рооман согласился, не раздумывая. Отпустил подбородок Жанны, отклонился и взял со стола оставленный там ей ранее округлый передатчик. Как тогда во флоротсеке, поместил его меж их ладоней. – Смотри и чувствуй.