Села она на камешек и заплакала. Тут подошла к ней старушка с клюкой и говорит:

– Что ты, девица, плачешь? Неужели ты не знаешь, что у тебя есть с собой волшебная лампа, фонарь. Может он своим ярким светом растворить туман. Исчезнут омуты, и покажется твоя дорожка. Только включи его.

Подала ей Царевна подаяние малое, монетку золотую, превратилась та старушка в цыганку и пропала, как не бывало. Царевна опять села, почитала книжицу и включила свой волшебный фонарь. Тут же, как по волшебству, исчез туман, и растаяли с глаз долой глубокие омуты, как не бывало. И пошла Царевна бегом по дорожке.

Достигла она монастыря, зашла туда. И прожила там около года. Чище стала ее душа, высветлилась как прозрачный кристалл. И смогла Царевна потом идти дальше в новых белых одеждах, как лилейный цветок.

Получила она в этом монастыре меч и щит особые, чтобы победить своего главного врага и достать драгоценную шкатулку, в которой ножницы хранятся, чтобы путы разрезать. Еще получила она в монастыре особенный компас чудесный: направление верное указывает, чтобы с дороги больше не сбиться. И пошла она драгоценную шкатулку добывать.

Долго ли, коротко ли. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Дошла Царевна до пещеры глубокой, где Спрут обитал, который держал в своих щупальцах шкатулочку заветную. Не так-то просто было победить того Спрута. Дали ей в монастыре подсказку люди добрые: будешь сражаться с чудищем, не смотри на него прямо, смотри через волшебное зеркало, вот и победишь. А других людей, кто смотрит на него, он в каменные статуи превращает. Вся его пещера была завалена каменными статуями, людьми обращенными. Подходила Царевна к пещере той, облачалась в свою рубашку волшебную, в свои доспехи-добродетели, брала свой щит и меч, выкованные в слезах и молитвах, да зеркальце волшебное, чтобы смотреть через него на чудище Спрута противного.

Почуяло чудище девицу-красавицу и стало свои щупальца разворачивать, чтобы схватить ее. Царевна же ловко орудовала мечом, глядя в зеркало, как древние герои, и один по одному рубала щупальца. Не страшилась она тех видений, которые Спрут насылал на нее темным туманом. Зеркальце волшебное помогало: что ни образ, то превращался в алый цветок, что ни страх-привидение, то в Ангела воплощался в зеркале том. И не боялась больше его Царевна-девица.

Долго боролась с ним Царевна, устала, умаялась, еле дышала. Последний шаг ей остался – раз! Взмах меча – и побито Чудище-Спрут. Освобожден ларец драгоценный. Подошла к нему Царевна, сняла свою рубашку-доспехи волшебные, осталась в своей одежде белоснежной лилейной, и открылся перед ней ларец, сам распахнулся. А из него засверкали светом драгоценным Золотые ножницы. Взяла их Царевна и щелкнула. Раз щелкнула, два щелкнула, три щелкнула – и порушились чары колдуньины, нет больше веревок невидимых. Свободно задышала Царевна-Несмеяна и стала смеяться, улыбаться навстречу солнышку красному. Вышла из пещеры, и разлетелся по всему белу свету смех Царевны и достиг палат белокаменных, в которых жил молодой Царь-Государь.

Как услышал он тот смех звонкий, так сразу понял, что он так долго искал. И приказал найти ту девицу своим слугам. Разыскали ее слуги сразу, потому что ходила она по белу свету со своими песнями и смехом звонким, людям радость приносила. И все ее знали и любили. И след ее виден был на каждой дороге: улыбки людей расцветали повсеместно, люди становились лучше и чище от ее песен. Нашли ее слуги государевы, поклонились ей в ноги и стали просить:

– Чудо-девица, Царевна прекрасная, полюбил вас за смех ваш звонкий и песни чудесные наш Царь-Государь, и просит к нему во дворец пожаловать.