– Не бойся, Пуфик, – прошептал я сам себе, крепче обхватив ветку лапками. – Ты же Хранитель. И лес – Дружбы. Там живут друзья. Просто… они немного другие внизу.

Я глубоко вдохнул, наполняя лёгкие этим новым, густым лесным воздухом, и оттолкнулся. Мои облачные крылышки зашумели, подхватив меня. Первые мгновения полёта вниз были захватывающими! Ветер свистел в ушах, зелень мелькала, как изумрудная река. Но очень скоро я понял, что летать здесь не так-то просто. Ветви были густыми, переплетёнными, лианы свисали, как верёвки, а паутинки, невидимые с высоты, цеплялись за мою шёрстку. Пришлось снизить скорость и осторожно пробираться, больше планируя и цепляясь, чем летя.

Я приземлился на толстый, покрытый бархатным мхом сук огромной ели. Отсюда вид был лучше. Лес открылся передо мной во всём своём величии. Гигантские деревья, казалось, упирались макушками в моё родное Небесное Древо. Стволы были шершавыми, в глубоких бороздах, поросшими лишайниками всех оттенков зелёного и серого. Внизу у подножий, буйствовали заросли папоротников, похожих на зелёные фонтаны, и колючего кустарника с ярко-красными ягодами. Где-то звонко перекликались птицы, чьи имена я не знал. А ещё ниже, в траве, кипела своя жизнь: сновали муравьиные тропы, прыгали кузнечики, порхали разноцветные бабочки. Это был целый мир! Огромный, шумный, живой и… очень далёкий от моей уютной верхушки.

– Хм, – сказал я себе, – с высоты всё кажется ближе. Теперь понятно, что искать одно грустное сердечко тут… как иголку в стоге сена. Но надо начинать!

Я решил прислушаться к своему сердцу, как советовала Лунница. Закрыв глаза, я попытался отключиться от шума леса, от новых запахов, от лёгкого страха. Я сосредоточился на ощущении внутри. Моё собственное сердечко стучало часто-часто, как крылышко колибри. Но сквозь этот стук я попытался уловить что-то ещё. Что-то холодное, тяжёлое… Печаль.

И вдруг я почувствовал слабый-слабый холодок. Он шёл откуда-то слева, из-за огромного валуна, поросшего мхом. Там, казалось, было немного светлее – может, полянка? Я осторожно перепрыгнул на соседнее дерево, потом спустился по лиане почти до земли. Здесь трава была мне по плечо – настоящие травяные джунгли! Я пробирался сквозь них, стараясь не шуметь, пока не вышел на небольшую солнечную полянку. Посреди неё, под кустиком земляники сидел… Зайчонок. Я узнал его! Это был Ушастик. Но он сидел невесёлый, подперев длинными ушами мордочку, и грустно смотрел на три маленькие, чуть помятые морковки, лежавшие перед ним на большом листе лопуха. Холодок исходил именно от него. Я подобрался чуть ближе, стараясь не напугать.

– Ушастик? – тихо позвал я. – Это ты?

Заяц вздрогнул и поднял глаза. Увидев меня, он удивлённо приподнял длинные уши.

– Пуфик? Облачный Хранитель? – прошептал он, широко раскрыв глаза. – Ты… ты как здесь? Ты же никогда не спускаешься так низко!

– Спускаюсь, – ответил я, вылезая из травы на полянку. – У меня важное дело. А ты… ты грустишь? Я чувствую.

Ушастик вздохнул так глубоко, что его бока заметно поднялись и опустились.

– Грущу, – признался он. – Видишь эти морковки? Я их вырастил сам! Сам поливал, сам полол, сам охранял от прожорливых гусениц! Мечтал угостить маму и маленькую сестрёнку Пушинку. Они такие сладкие, сочные! Сам пробовал крошечный кусочек… ммм! – он даже облизнулся, но тут же снова нахмурился. – Но вчера Прыгунчик… ну, мой братишка… он так заигрался в догонялки с мышонком Писком, что… что влетел прямиком на мою грядку! И всё помял! Все мои самые большие, самые красивые морковки! Остались только вот эти три… и то они кривенькие. Как я теперь маме и Пушинке покажусь? Они так ждали урожая!