но обратно вернулась разочарованная и словно проигравшая. Из благодатной Баварии я рвалась в Россию с надеждой, что реализуюсь здесь творчески и добьюсь успехов на литературном поприще. Через пять лет, когда мне исполнилось тридцать, ничего похожего в моей жизни даже не намечалось. Зато эмиграционные идеи сидели все так же крепко, а конкретного плана по-прежнему не было. Анализируя природу своего желания уехать, я все больше приходила к выводу, что пытаюсь убежать от самой себя. Скорее, от своей глобальной нереализованности, как личностной, так и профессиональной. Я постоянно чувствовала себя не на своем месте, а Россия казалась абсолютно чужой, как и люди, в ней живущие.

Когда мне исполнилось тридцать, я не стала вдруг другим человеком. Я осталась все той же Элизабет, но заметила, что начала спокойней ко всему относиться. Как говорил мой любимый Остап Бендер: «Киса, не бейте себя ушами по щекам». И я наконец-таки последовала его совету. Хочу сказать, что я достаточно поздно начала жить отдельно. Если многие покидали родное гнездо еще в студенчестве, то я, мне кажется, сидела в нем до последнего. Сколько бы я ни зарабатывала в разные периоды, мне всегда казалось, что этого не хватит на самостоятельную жизнь. Желание съехать однозначно было, но для конкретных действий не хватало смелости. Я находилась не только в материальной, но и в эмоциональной зависимости от отца. А ему это было очень удобно – держать меня в поле зрения.

Съехав от него только в двадцать девять лет, я наконец-таки получила возможность более ясно думать: мне никто не мешал, морально я чувствовала себя гораздо лучше, словно стала дышать полной грудью. Но ответы на свои вопросы я все так же не находила. Зато в свободное от статей время планировала различные поездки и даже составляла маршруты. И в какой-то момент загорелась идеей о Латинской Америке. Стала читать книги про страны этого континента, придумывать, чем я буду там заниматься, и даже начала составлять финансовый план. В какой-то момент эта затея настолько меня увлекла, что я прекратила смотреть на нее как на глупую мечту. День за днем она обретала форму и наполнялась содержанием. Даже не такой заоблачной теперь казалась минимальная сумма, которая покрывала необходимые расходы. Но сколько бы статей я ни сдавала, авторскими гонорарами таких денег заработать не получалось. Чтобы мечта о Южной Америке превратилась в цель, я решила найти проектную работу с максимальной загрузкой и максимальной же для себя прибылью. И даже прикинула, сколько нужно откладывать в месяц, чтобы нужная сумма набралась за полгода. Уже с января я ходила по собеседованиям, но ничего интересного найти не могла. Предложение Макара казалось привлекательным по многим причинам, в том числе и из-за денег. Сумма, которую он мне обещал, оказалась даже немного больше той, что значилась в моих расчетах.

Конечно, в моих смелых мечтах я путешествовала по Бразилии или Аргентине не одна, а с той самой многогранной личностью, нехватку которой я остро ощущала. Мне хотелось переживать волнительные моменты в новых городах не со случайными людьми – ведь компания при желании найдется всегда, – а все-таки иметь рядом единомышленника. Да и что уж тут скрывать, мне просто-напросто хотелось полюбить, как и любому из нас.

Стоит сказать, что в свои путешествия друзей я категорически не пускала, предпочитая ездить одна. Будучи по натуре своенравной и свободолюбивой, я приумножала эти чувства в отпуске в несколько раз. Оберегая свой мирок, я не всегда хотела впускать туда других людей. При этом чувство одиночества меня тяготило в равной степени, как и присутствие ненужного человека, от которого хочется поскорее отстраниться.