За шесть дублей так и сделали – систему максимально точно подогнали под каскадера. Но съемка почему-то не начиналась… Присутствовавший на площадке главный герой Дима Марьянов услышал напряженный разговор, происходивший между режиссером Евгением Серовым, одним из операторов и каскадером.

Оператор очень эмоционально доказывал:

– Это всего один дубль, поэтому работать будут сразу несколько камер. И одна камера будет крупно снимать лицо Димы, который после яркой вспышки взрыва вылетает из кадра.

Евгений согласно кивнул. Каскадер высказывал свою позицию не менее эмоционально:

– Диму снимать нельзя. Это опасно. Крупный план придется доснять, потому что здесь будет лицо каскадера, и он вылетит из кадра.

У оператора было лицо человека, общающегося с идиотом:

– Да мы никогда в жизни потом не повторим с актером эту ситуацию ни по свету, ни по характеру вылета из кадра!

Евгений снова согласно кивнул:

– И что? Я никакого выхода не вижу.

В этот момент в разговор вмешался Дима:

– А вот я вижу – просто мне надо лететь самому!

Его, конечно, пытались отговорить, но недолго. Потому что только этот опасный вариант решал все проблемы. В результате, когда все службы были готовы услышать команду «Начали!», на месте «космонавта» стоял сам Дима. Но когда команда прозвучала, все пошло не так, как планировали.

Раздался взрыв, и огненный шар стал двигаться в сторону Димы, однако блокировка резиновых жгутов почему-то не отключалась. В какой-то момент Дима вынужден был зажмуриться от приближающегося жара, и тут его рвануло назад. Из-за того, что его глаза были закрыты, он потерял ориентировку. Кроме того, он был немного тяжелее каскадера, на которого регулировали систему. Все это привело к тому, что все десять метров полета проходили на высоте чуть более метра, и Дима опрокинулся головой вниз. На уровне рефлекса он вытянул вперед руки. И все десять метров он елозил ладонями по асфальту дороги…

Я видел его позже уже с перебинтованными руками. График съемок был изменен, чтобы руки Димы могли восстановиться.

Был в сериале «Боец» эпизод, от воспоминаний о котором мне каждый раз становится не по себе… Когда я чуть не убил человека. Страшно от того, что это было не на войне, что это был не подонок или негодяй. Это была очень милая девушка.

Всегда чувствуешь, когда день не задался сразу. Это был эпизод в квартире, где все заканчивается просто побоищем между мной и актрисой, которая играла офицера морской пехоты с соответствующими навыками рукопашного боя. Именно в этом эпизоде была сцена, о которой я уже писал – когда, улетев от удара, я чуть не напоролся на острый обломок ножки стула, сломанного моим грузным телом.

Так вот, тяжелейший эпизод с продолжительной дракой практически завершился. Вся съемочная группа всегда радостно чувствует окончание работы, приободрившись каждой своей клеточкой. И все команды выполняются очень быстро.

Оставалось снять всего один кадр, проще которого придумать просто невозможно. Этот кадр, по сути, снимался под уже снятый кадр, когда во время одной из сцен драки я сломал о девушку-морпеха стул. Тот кадр разбивания несложно представить. Я размахиваюсь и практически со всей силы обрушиваю стул на девушку, которая за миг до удара выставляет профессиональный блок, и стул разлетается на куски. Здесь я не оговорился – со всей силы.

Можно имитировать удар кулаком в лицо, когда снимается так, что зритель не видит, что кулак не долетает до лица каких-то нескольких сантиметров. Или когда лежащего человека молотят со всей мочи ногами. Здесь под одежду можно спрятать бронежилет или найти какой-нибудь хитрый ракурс. Но вот как бы ты ни устанавливал камеру, сымитировать реальное разбивание стула невозможно.