Очень сложным был вопрос о репозиции и иммобилизации. Просто гипсовой лонгетой не обойтись, большое смещение по оси. Размер стопы из 42 превращается в 39, а то и меньше. Ставить отдельно в каждую кость продольную спицу после репозиции практически невозможно, да и снижение кровоснабжения в этих отделах после таких манипуляций было бы критическим. Поэтому я тогда принял простое решение, но, как показало будущее, оно было правильным. Через дистальные диафизы плюсневых костей провел одну спицу в поперечном направлении, зафиксировал спицу в металлической дуге, а последнюю использовал для скелетного вытяжения. Сначала просто под тяжестью ноги, а затем, когда уже наложил заднюю гипсовую лонгету, соорудили противоупор, обеспечивающий растяжение оси стопы. Такая конструкция позволяла контролировать состояние гематомы. На определенном этапе, примерно через неделю с момента травмы, это скопление крови на тыле стопы встало на первое место в доставляемом беспокойстве. Вскрыть гематому обычным разрезом значило бы перевести закрытый перелом в открытый, что без сомнения бы резко повысила вероятность развития остеомиелита, да ещё и не одной кости. Поэтому решил использовать проверенный в Афгане способ: налаживание проточно-промывного дренирования через два небольших разреза по верхнему и нижнему краям гематомы и проведения через них перфорированной ПХВ трубки. И это удалось. Постепенно этот очаг стал уменьшаться в размерах, а уже когда на коже появились «морщинки», свидетельствующие о существенном уменьшении отека, можно было в очередной раз вздохнуть спокойно. А потом и вовсе удалить дренаж.

В гипсовую лонгету надежно замуровали длинный металлический стержень с крючком на конце для закрепления скобы скелетного натяжения. А лонгету сделали с таким расчетом, чтобы она формировала естественный свод стопы, как это делают стельки-супинаторы. Через три недели наших героических усилий пациента удалось поднять на костыли, и стало понятно, что стопу, похоже, удалось спасти. Это была первая победа! Но она была главной! Уже потом, через многое время, «за рюмкой чая» мы вспоминали те муки, через которые пришлось пройти. А ведь несколько раз наступало отчаяние, и вопрос ставился об ампутации. Обошлось! А точнее – справились!

Второй победой было то, что наша конструкция сочетания дозированого локального скелетного вытяжения и гипсовой повязки позволила устранить смещение отломков по длине и оси. «Сопротивлялась» только 4 плюсневая кость, оставаляя за собой право на небольшое угловое смещение. Но в целом это было некритично, а на рентгеновских снимках появились первые признаки формирования костных мозолей, особенно радовала первая плюсневая, как самая крупная и надёжная.

Но всё же пострадавший участок отличался от остальной стопы и от другой ноги. Давало себя знать нарушение кровоснабжения. Забегая вперед, скажу, что на этапе проведения экспертизы для военно-врачебной комиссии ему выполнили ангиографию стопы. Полноценные артерии, идущие от артериальной дуги дистальнее линии травмы, отсутствовали. Всё кровоснабжалось за счет развившихся коллатералей. Такова мать природа. «Водичка дырочку нашла». Не знаю, как они поведут себя, когда наступит время для атеросклеротических процессов, но уже в то время, через год после травмы, когда костыли и палочка были заброшены в угол, а основными лечебными мероприятиями были ношение ортопедической обуви и курсовой прием трентала, уже были эпизоды ишемических проявлений.

Вот такой «запомнившийся» пациент.

Сразу отвечу на вопрос. А почему не травматологи? Отвечаю: время тогда было другое, более лояльное к докторам, к их специализации. Да и медицинская школа, которую я застал, была, на мой взгляд, сильнее. А отцы-командиры старались не сильно афишировать производственные травмы. Типа сам виноват. Впрочем, это было всегда…