– Девчонки! – Лаура почти визжала. – Красавчик тоже демон!

4. Глава 3

Крик, суета, постоянно меняющийся язык. Меня даже пару раз водой окатило при массовой миграции русалок от Прохора к зарослям и обратно.

– На демонов наша магия не действует, – рассудительно выдала одна. – А этот стоит, не шелохнется.

– Борута сказал, что он ворон, – тонкий голосок Лауры упрямо выводил свое. – А вороньем только демоны и оборачиваются.

– Ты на глаза его посмотри, сестра, – вступила в разговор та, что изначально Прохора обнаружила. – Живые, без тени влияния. Он явно сопротивляется, и скоро освободится. Если и не демон, то полукровка точно! Так что лучше нам самим заговор снять, целее будем. Тем более, мы не с пустыми руками. Демоны должны оценить.

– Борута с драконами связан, – вступил в спор новый голос. – Я вижу! Так, что кидаем им отступ, и под покров Великой Нартреи. Уж там нас они не достанут.

На том они и порешили, договорившись смыться, Прохора и меня на милость судьбе бросив.

Трусливыми оказались, как стайка кур.

Вокруг меня замерцала вода, расходясь огненно-красными кругами в разные стороны. Знать, от злости опять драконью магию потянула. Русалки заголосили, будто бы я их прямо сейчас жизни лишала, и кинулись врассыпную. Зато Прохор, получив магический заряд, отмер.

– Ой, Милка, ну что ты за ведьма невезучая? Зачем к русалкам полезла? Нам теперь ноги уносить нужно скорее, а как бежать, когда ты покалеченная вся?

– За тебя боялас-сь, – выдохнула, прижимаясь к нему крепче. Меня начинало знобить.

– Не глупи, Мил. Я ж ведьмин помощник, магия их на меня действует постольку-поскольку. Пусть и заставили замереть, но ум-то при мне остался.

Прохор хорошо говорил, складно, только вот я, лишенная подсказок ведьминской сути, всего этого просто не знала.

– Они говорили про демонов, – хотелось расспросить о здешней нечисти поподробнее. Я такие вещи очень любила. Еще в детстве жуткими славянскими сказками зачитывалась, пересказывая их перед сном девчонкам. Ну как, пересказывала, переиначивала, конечно, наполняя еще более страшными героями.

Теперь понятно, отчего моя душа тяготела именно к фольклору, а персонажи сказок получались такими живыми. Мой дом здесь, среди леса, нечисти и драконов, а не в четырех стенах панельного муравейника.

– Пф-ф, конечно, говорили. Потому что мы или на границе королевств, или уже в соседнем, тут всякое водится. Как так отрикошетило, понятия не имею. Ладно бы в другой город закинуло, я бы понял, ты могла в защите избушки и леса что-то напутать. Но на такие расстояния даже при черном умысле не заносит. Тут что-то другое.

Прохор меня хотел на траву переложить, чтобы перехватить поудобнее, но поднявшийся вой, нарушил все планы. В ушах мигом зазвенело, а по голове будто кувалдой ударили. Из глаз полились слезы, полыхнуло внутри жаром.

– Отпусти, Прош, – взмолилась, понимая, что бега не выдержу. – Горит всё!

Как ни странно, он спорить не стал. Ослабляя хватку. А я сползла на камни, раздирая руками высокий ворот. Огнем пылала голова, выжигало пламенем душу, терзало в агонии тело.

И от этого не уйти, не сбежать, не скрыться!

Вода в реке поднялась высоко в воздух, закручиваясь в воронку, а когда опала, передо мной стояла женщина. Высокая, статная, будто сотканная из миллиона мелких капелек. Она смотрела прямо на меня, кривя подобие губ в ехидной ухмылке. Потом встряхнулась резко, и нас окатило волной ледяной воды. Прохора снесло к ближайшему дереву, впечатывая в смоляной ствол, а меня, как ни странно, даже не сдвинуло. Наоборот, полегчало, вздохнуть нормально удалось.