– Здравствуйте… – Джей запнулся, обратив внимание на то, что у души нет нижней челюсти, а язык свисает почти до живота и качается, словно маятник. – Здравствуйте, меня… меня зовут Джей. И на сегодня… – он набрал полную грудь воздуха. – И на сегодня я ваш проводник.

– Здра… гхрр-р-р… Здравствуйте-е… рхгх-хгхр…

«Как же она говорит?» – удивился Джей.

Жестом он указал направо – в другой конец коридора. Там уже виднелась железная дверь.

Душа поклонилась и направилась вперёд. Джей следовал за ней. Дорога показалась ему более удобной. Эта душа еле ковыляла, в отличие от вчерашнего уродца-актёра, и потому Джей не так сильно уставал работать руками, управляя коляской. Но натруженные мышцы всё равно ныли.

В самом начале пути душа молчала. Только отчаянно скулила: осколки битого стекла впивались всё глубже, разрывая остатки кожи. В какой-то момент душа завыла ещё громче, а затем начала тихонько бормотать. Она пыталась что-то сказать, но поначалу получалось у неё плохо.

– М-м-м-м… – наконец послышалось мычание. – М-мен-ня зовут Эл… Элис Дол…гс… Долгсон… Я Элис Долгсон. Мне двадцать один год… И я люблю Ричи…

– Что это значит? – шёпотом спросил Джей.

– Я люблю своего Ричи.

Джей ничего не понял. Он знал: раз душа заговорила, то скорее всего, она скоро расскажет, кто такой Ричи. Однако это оказалось сложнее, чем можно было себе представить.

– Меня… Меня зовут Элис Долгсон. Я люблю своего Ричи. Я его всегда любила. А-а-эх-х-х… – Осколки вышли из ран и закружились вокруг неё, образовав своеобразный купол. – Всегда… в детстве обо мне заботились и ограждали от всех бед. Папа и мама очень меня любили. Для них… для них я была маленькой принцессой. Отец особенно меня оберегал… В школе меня тоже все любили. Мне говорили, что я невероятно красивая, – голос её стал мягче, из страдальчески-рычащего он вдруг превратился в нежный молодой голосочек. Какой и должен быть у юной девушки. – Мальчики в школе не давали мне проходу. Они звали меня гулять, приглашали прокатиться на велосипеде или на самокате. Они дарили мне свои самые ценные сокровища: жвачки, машинки, игрушки, вкладыши.

Но все они меркли перед одним-единственным. Он был светловолосым, голубоглазым. Мой Ричи. Моя любовь, – она обняла сама себя, словно пыталась вспомнить объятия своего Ричи. – Он был красив. И я была красива. Но он долго не мог подойти ко мне.

Осколки прекратили вращаться и стали медленно впиваться в тело. Душа отчаянно застонала.

– Шло время. Я со многими мальчиками гуляла за ручку, иногда мы целовались. Только в щёчку! – вдруг добавила душа, словно боялась, что Джей подумает о ней что-то плохое. – Папа не разрешал по-другому. Да и мне ни с кем не хотелось «по-другому». Только с Ним, – она снова обняла себя.

Джею показалось, что, когда она вспоминала своего Ричи и говорила о нём, её боль становилась терпимее. Похоже, что она была счастлива, но что тогда произошло?

– После школы… после окончания школы… меня страшила одна только мысль, что я больше его не увижу. Мне было одиноко выходить в большой мир без этого голубоглазого красавчика, который каждый раз забывал, как говорить, как только я к нему подходила, – она хихикнула и продолжила свой рассказ. В её голосе звучала нежность. – Но в тот раз он не забыл, как говорить. И это изменило всё. Мы держались за руки. Мир словно замер вокруг нас, и я не хотела, чтобы это заканчивалось. Для меня это было настоящим счастьем. Наконец, я могла молча смотреть в его голубые глаза. Больше мне ничего не было нужно. «Завтра увидимся?» – спросил он, и я ответила, что мы обязательно встретимся завтра. После этого я просто порхала, – душа хотела изобразить руками лёгкие крылышки, но кости, что хрустели с каждым её движением, не дали ей это сделать.