В окошках на первом и втором этажах горел тусклый, моргающий свет, и создавалось впечатление, что это древнее, угрюмое и дремучее чудище не собиралось попадать лишний раз на глаза, но к гостям было готово.

Люциана, Шаттьях и Евгений вошли внутрь и осмотрелись. Сразу после невыразительной прихожей с парой скамеек раскинулся колоссальных размеров круглый зал с куполообразным потолком высотой под десять метров. С первого же шага по этой священной земле неминуемо начинает кружиться голова, словно на нее действует иное атмосферное давление; угрожающе, но немо наступают исполинские стены, а в нос сразу проникает приятный и хорошо знакомый запах старых книг. Их здесь такое невообразимое множество, что оно могло бы конкурировать с известными на всю Землю библиотеками. Просто глядя на стройные ряды полок при свете горелок, уже создавалось впечатление, что ты столкнулся с самым главным, бесконечным, вневременным.

Помимо трехметровых книжных полок, стоящих внизу, здесь был второй ярус с двумя пересекающимися мостиками. Там тоже стояли полки и столы для чтения.

Капитаны зашли вслед за родственниками, но спустя мгновения решили подождать снаружи, чтобы присмотреть за лошадьми, хотя там продолжал моросить дождь, и было намного холоднее.

Остальной отряд, медленно и заворожено осматриваясь, наслаждаясь неповторимой атмосферой – каждый по-своему, прошел вглубь зала и увидел трех чингар.

На высокой стремянке стоял граф и, как будто вел опись экземпляров. А чуть поодаль и внизу стоял Келамизар с графиней. Старый только что ей что-то рассказывал.

С графскими особами все было примерно ясно: одеты вычурно и пышно, вплоть до удлиненного подобия фрака и вечернего платья с кружевами из черной ткани, что здесь считается роскошью. Как будто собрались на бал – «лопни, но держи фасон». Ауры от капитанских отличались большей выраженностью «квазидоброго» светло-голубого свечения. Да и ту разницу можно было объяснить временным отсутствием необходимости постоянно быть начеку.

А вот с гвоздем программы все интереснее. Этот чингарский старец ростом с Евгения. Копны длинных, свисающих до плеч, волос еще не поседели до конца. Одет в довольно простенькую, удобную светло-коричневую робу с капюшоном и плащом до пола. Его морщинистое лицо не отражало следов бесконечных мук, как это часто бывает.

Человеку, только обретшему виденье в духовном спектре, могло бы показаться, что у Келамизара вовсе нет ауры. На самом же деле его аура, едва-едва заметного сине-фиолетового тона, словно облако газа, заполняло все пространство Библиотеки целиком. Остальные ипостаси, казалось, стали ему настолько чужды, что он лишь изредка позволял разбавить ауру тусклыми мимолетными пузыриками всех цветов в произвольных местах зала.

Ну и, конечно, взгляд. Опять же, обычному обывателю ничего сразу в глаза не бросилось бы: ни надменности, ни страсти, ни томного ожидания, но в одном можно быть уверенным – он знает больше тебя, кем бы из живых ты ни был.

Келамизар поднял голову и уже смотрел в сторону входящей группы. В глазах вспыхивали и гасли желтые искорки.

– Благодарю, что приняли нас, – начал Евгений, и они поклонились.

– Сразу к делу? – спросил Келамизар, пристально смотря Жене в глаза. На брата с сестрой он даже не взглянул. Граф и графиня, напротив, стали внимательно изучать всех, кто пожаловал в столь поздний час.

– Да.

Келамизар помедлил еще мгновение и отвернулся.

– Что-то конкретное? – спросил он.

– «Заметки отцов: часть восемь».

Граф, услышав телепатическое указание, пододвинул лестницу к нужному месту, залез, и почти сразу извлек искомое. Это была огромная книга формата А2 и толщиной сантиметров пять. Переплет болотного цвета с серебристой рамкой. Материал обложки прочный и напоминал кожу сержантских доспехов.