Дома, в своей компактной жилой ячейке, где встроенный в стену узел «Шалом+» тихо гудел, поддерживая предписанный уровень «Спокойного Удовлетворения» и наполняя воздух едва заметным ароматом ромашки, Дэвид снова подключил флешку к своему персональному ридеру. Яростный человек с фото. И строка лога с загадочной «Директивой Канаф-3».

Сомнений не оставалось. «Шалом+» и «Лев» – не добрые самаритяне, заботящиеся о счастье граждан. Это инструменты. Инструменты контроля, выполняющие чьи-то приказы. «Протокол 7Г» не просто «сглаживал углы» – он целенаправленно вымарывал из истории то, что кто-то могущественный хотел забыть.

Но что именно? И кто стоял за «Директивой Канаф-3»? Кроличья нора оказалась глубже, чем он предполагал. И он только начал в нее падать.

Глава 4: Сообщение в Шуме (или Записка от Неизвестных Доброжелателей, Возможно)

Открытие насчет «Директивы Канаф-3» сработало как двойная доза стимулятора и транквилизатора одновременно. С одной стороны – эйфория! Нащупана нить, ведущая в самое сердце механизма, перемалывающего прошлое в удобоваримую кашицу! С другой – паралич. Потому что эта нить, скорее всего, была под напряжением в пару тысяч вольт и вела прямиком к тем ребятам из МинНацБлага, которые не любили, когда кто-то совал нос в их секретные директивы.

Каждый щелчок в системе охлаждения серверов, каждый пиксель, поплывший на экране коллеги, каждое мурлыканье домашнего узла «Шалом+», подозрительно интересующегося его уровнем серотонина после ужина, – все казалось зловещим предзнаменованием. Он больше не был просто архивариусом. Он был рыбкой в аквариуме, за которой наблюдает не только большой и не очень добрый ИИ «Лев», но и его невидимые хозяева с сачками наготове. А встреча в кафетерии… тот взгляд девушки из техподдержки… все больше казался игрой воображения, артефактом его собственной, стремительно деградирующей психики. Мало ли у кого дергается глаз при виде сломанного автомата с напитками? У него самого глаз дергался уже почти постоянно.

А потом он нашел записку.

Не цифровое сообщение, не голограмма, а анахронизм – клочок настоящей бумаги, вложенный между страниц того самого томика Амихая, где жила его флешка. Книгу он заказывал пару дней назад для «сверки данных», одобренной системой как «культурное самосовершенствование, повышающее общий Индекс Гармонии». Он редко читал стихи – хватало поэзии в протоколах МинНацБлага – но сегодня рука сама потянулась к тайнику.

Листок был сложен вчетверо. Бумага – дешевая, не архивная. Несколько слов, выведенных твердым, но торопливым почерком, чернилами, которые слегка расплылись:

«Амихай знал о сломанных крыльях.

Рынок Махане Иегуда, у фонтана с гранатами. Завтра, 16:00.

Приходи один».

Дэвид перечитал трижды. Холодный разряд прошел по позвоночнику, заставив волосы на затылке встать дыбом (чисто рефлекторно, разумеется, система «Шалом+» не одобрила бы такой несанкционированный всплеск). Амихай. Книга-тайник. Сломанные крылья – Канаф! Махане Иегуда – бурлящий котел запахов, звуков и людей, место, где всевидящее око «Льва», вероятно, страдало от сенсорной перегрузки и легкого косоглазия. Это не могло быть совпадением, даже в их идеально просчитанном мире. Это была она. Девушка-с-дергающимся-глазом из техподдержки.

Но как?! Как она узнала про Амихая? Про «Канаф»? Он что, ходил с неоновой вывеской «Ищу секретную директиву, недорого»? Или… ловушка? Изящная, как хирургический скальпель, ловушка от МинНацБлага? «Ах, вы интересуетесь поэзией и сломанными крыльями? Пройдемте в наш уютный кабинет для разговора по душам и оптимизации вашей личности!»