Добрыня хотел было начать поиски Белоборода, но его взгляд наткнулся на огромного белого зверя, свернувшегося в неестественной позе рядом с горящим костром, а из его объятий торчала сонная морда уставшего пса. Улыбнувшись, он подошел к своей спасительнице и показал рукой на спящих животных.

– Думаю, этот вопрос решен?

– Без сомнений, – улыбаясь, ответила Благослава.

Вилард старался сторониться всех, но кто-нибудь из большой компании случайно оказывался рядом и волей-неволей приходилось поддерживать незатейливые разговоры. Ему было бы легче выполнять простые поручения или даже сложные задания, лишь бы не встречаться глазами со своими собеседниками. Он не умел вести себя в подобных ситуациях, впервые в жизни он попал в нелепость, ему еще и жизнь спасли. Но он был довольный собой, выполнив сверх нормы свое задание, мало того, что он выжил, так еще и вместе с ними будет следовать до назначенного места.

Ближе к ночи все разбрелись по своим норкам, кроме одного оборотня, оставшегося греться возле костра, да и мало-мальски поддерживать его. Ночь прошла без явных историй и приключений, хотя успел отметиться выспавшийся оборотень, поймавший недалеко от лагеря застрявшую в сугробах косулю, а затем отпустивший её восвояси, понимая, что она им будет нелегкой обузой. Он чувствовал большое разнообразие местных животных, обитавших в этих краях, и охотиться без надобности не входило в планы старого Белоборода. Он всячески берег окружающий мир, как учила его всемогущая богиня Язя, поймав его еще молодым за поеданием свежих яиц, найденных рядом с её владениями. Она показала ему, какие прекрасные птицы могли бы вылупиться из этих крохотных яиц, какими могли стать родителями, сколько добра принести лесу, если бы не его ненасытный аппетит.

Утро было веселее. Проснувшийся Улуу, выйдя из своего укрытия, стал поднимать всем настроение, спрашивая у каждого, от чего над ним смеются. Одна лишь Берегиня пустила в ход свои маленькие чары, показав на идеально наполированной льдинке отражение чумазого лица. Затем Гуннар с Агапом решили устроить словесную перебранку из-за Дорофея, который успел досадить обоим участникам спора, но все же воин настаивал, что Олеся сама соблазнила Дорофея и отвела в свои покои, и его она сама приглашала, даже настаивала поговорить с глазу на глаз, но Агап по своей оставшейся обиде, досаде или ревности отрицал всё, услышав хоть малейшие оправдания. Перебранка перешла чуть ли не в драку, если бы вовремя не вмешался подоспевший Белобород, вставший между ними и, оскалившись, привел их в нормальное чувство.

– Будем завтра выдвигаться, – как всегда с улыбкой промолвил шаман подошедшему Добрыне, – лучше начинать сегодня собираться, а завтра уже выйдем без всяких проблем.

– Готовим все к дальнейшему походу, чтобы завтра с самого утра выйти отсюда, – прокричал во всю глотку Добрыня, – нужно снегоступы делать, иначе пропадем.

Терпение, вот что испытывали путники, кода шли по глубоким сугробам, порой проваливаясь в рыхлый снег. Рваный шаг был самым трудным испытанием, до поры до времени, пока не начался крупный снегопад с резкими порывами ветра. Даже перевоплотившийся Белобород с Благославой на спине не мог сдерживать вырывающиеся стоны. Снегоступы прилично поистрепались, и шаман решил устроить незапланированный отдых неподалеку от спасительного леса.

– Если пойдем дальше, можем заблудиться, – проговорил шаман, показывая место для будущего укрытия, – теперь смотрите за мной, как будем делать укрытия.

Он попросил меч у Добрыни и стал делать камни из снега, затем, потихоньку складывая их друг на друга, сделал небольшую хижину с небольшим просветом на самом верху. Уяснив суть построения, друзья принялись сооружать подобные строения, нередко делая банальные ошибки, приводящие к их полному разрушению. Но все же с помощью Улуу им удалось построить несколько просторных укрытий и даже очень приличных.