Также я почувствовал вспышку шока и уязвимости от Мозгового Червя. Мы оказались заперты вместе, но я не боялся этого существа. Вместо этого почувствовал отвращение и нетерпение встретиться лицом к лицу с его призрачной формой. Я импульсивно потянулся к нему. Какое-то мгновение он сопротивлялся: его нависшее присутствие было тёмным и расплывчатым, когда он пытался ускользнуть от моей воли. Червь извивался и выскальзывал из моих рук, как обтекаемая галька на пляже. Затем я схватил его, и контакт был потрясающе реальным. Время и пространство каким-то образом разрушились, свет и энергия улетучились, и я погрузился в причудливый, негативный мир, из которого высосана вся жизнь. Я плавал в вечном чистилище, без надежды и цели, а в центре его парил Мозговой Червь – странное, сегментированное существо, гладкое, могущественное и утончённое.

– Почему ты сопротивляешься мне? Я могу сделать тебя сильным.

Этот контакт пронзительно отозвался в самой сердцевине моего существа, его вторжение было столь же неожиданным, как и смысл. Общение осуществлялось не словами, а прямым волевым утверждением, телепатическим столкновением решимости во вневременной пустоте. Сбитый с толку, я колебался.

– Ты хочешь, чтобы я был слабым, а не сильным, – настаивал я.

– Тебе нужны знания и сила, у тебя впереди много испытаний.

– Я знаю, кто ты.

Передо мной сверкал разум, похожий на пчелиный улей.

– Ты знаешь только то, что тебе сказали другие. Ты пешка в борьбе, о которой тебе ничего не известно. Я могу многому научить тебя: сделать так, чтобы ты стал тем, кем должен быть.

– Мне ничего от тебя не нужно. Я хочу быть самим собой.

– Ты мало знаешь о том, кто ты и кем можешь стать.

Изо всех сил я пытался понять, что происходит. Мертвый мир, в котором я был подвешен, подтачивал мою волю, и я боролся, чтобы освободиться от его хватки, потрясённый и сбитый с толку, пытаясь вспомнить, что Алекс говорила об этом существе.

– Ты хочешь уничтожить меня.

Мозговой Червь оставался непроницаемым.

– Я могу дать тебе силы, чтобы встретить неизвестное, вынести невыносимое.

– Чтобы стать таким же созданием, как и ты?

Я почувствовал себя сильнее, когда выкристаллизовалась эта идея. Он не был по-настоящему живым, а мог лишь управлять моими чувствами.

– Это твои страхи и слабости. Я помогу справиться с твоей ношей, дам тебе силу и мастерство.

Энергия текла из него, и в моём сознании вспыхнули образы. Я мельком увидел власть, манипуляцию, контроль, энциклопедию знаний – даже схему Портала и его функций; ощутил вспышку интереса, и она переросла в новые призрачные перспективы и озарения. Я удвоил усилия к сопротивлению, хотя и сомневался в своих мотивах для этого. Ужасно хотелось знаний, но я чувствовал себя в смертельной опасности. Меня терзали соблазнительные сомнения и уговоры. Истина и иллюзия расплывались при попытке постичь то, что было реальным, и я искал уверенности в самой сердцевине своего существа, зависнув в бесконечном мгновении безмолвного крика об освобождении.

Во мне вспыхнуло видение Алекс – внезапная улыбка, светящаяся уверенностью. Я почувствовал ответную искру, пульс жизни, и из последних сил потянулся к ней. Мельком увидел тонкие нити, выходящие из чувствительных нервных окончаний: отделение этого существа от какой-то существенной части меня. Произошло внезапное избавление, прилив энергии, и в порыве освобождения я вырвался из тумана неопределенности.

Я плыл на волне радости, древней песни жизни и удовлетворения, наблюдая теперь другое видение: архетипический образ долгой, медленной эволюции материи в течение эонов времени. Земля пульсировала мощной энергией, формы жизни приходили и уходили: изменялись и трансформировались. Они превратились в корни величественного дерева, его самые верхние ветви образовали гнездо, в котором лежало сказочное золотое яйцо. Другие ветви атрофировались, мутируя в бегущих существ, которые собирались вокруг основания дерева, как паразитические насекомые. Они безжалостно вгрызались в его ствол, пожирая существо, породившее их. Яйцо с необычайной силой завибрировало. Оно становилось прозрачным, но его образ расплывался, когда я пытался рассмотреть его. Взор затуманила снежная буря статики и быстро поглотила всё моё существование. Накатила дремота, и я сдался сладостному небытию.