– Хорошо, что вы со мной согласны. Я вам приведу простой, но интересный пример. Представьте, как хозяин кота изо дня в день обижает своего питомца: дергает за хвост, пинает, бьет руками, трясёт за шкирку. Кот терпит, терпит… в конце концов, у животных есть чувство самозащиты, что приводит к тому, что кот отвечает на задирания своего хозяина, царапая ему руки. Вот теперь кто-нибудь из вас скажет мне, имел ли кот право царапать своего хозяина? Кто ответит?

– Я отвечу… – На другой стороне круга встала девушка. Едва ли ее было видно, но по голосу пол определился моментально.

– Представься, дорогая.

– Мелисса.

– Умница, Мелисса… А теперь говори!

– Кот… кот имел право оцарапать… хозяина… – по интонации голоса стало заметно, что девушка сильно нервничала. – У него было оправдание.

– Какое же?

– Его обижали! – голос девушки начал срываться. – Это чудовище издевалось над котом, тем самым котом, который любил эту тварь, и ничего плохого ему… он ему ничего не сделал… а человек обижал его, и получил по заслугам! – Мелисса сорвалась на крик. – Вы считаете, я не права?! Не права?!

– Мелисса, ты совершенно права. У кота было оправдание. Присаживайся.

Я пока слабо соображал, что же всё-таки происходит вокруг. Я попытался спросить Клэя, нагнувшись к его уху с незаданным вопросом, но он дернулся от меня, будто я был раскалённым утюгом, а затем с недовольным «тшшш!» приложил указательный палец к губам, и снова переключил внимание на оратора. Очертания девушки скрылись в толпе, и Эдвард Киви продолжил свою агитационную речь.

– Дорогие мои, это пример обычного оправдания. У Мелиссы, которая нам только что отвечала, есть свой пример из жизни. Позволишь рассказать? – Эдвард обратился к Мелиссе.

– Да, конечно… – послышался негромкий ответ из густоты.

– Хорошо. – Эдвард причмокнул, и я был готов поклясться, что точно также причмокнул сегодня Клэй. Я даже попытался разглядеть лицо рассказчика, чтобы убедиться, что он заглотил нижнюю губу таким же образом, как и Клэй, но в фиолетовом тумане это было невозможно. – Отец и мать обижали Мелиссу. Они были плохими родителями, заставляли делать то, что она не хочет, есть ту еду, которую она не любила, общаться с родственниками, с которыми ей осточертело видеться… они каждый день давили на Мелиссу, навязывая ей против ее же воли свой образ жизни. Мелисса в данном случае – кот. А родители – хозяин-обидчик. Как нужно было поступить Мелиссе?

Со всех сторон послышались ответы.

– Убить!

– Зарезать!

– Задушить!

– Пристрелить!

– Уничтожить!

По телу пробежались мурашки. Мне не послышалось? Эти люди призвали… к убийству?

– Хорошо, вы все молодцы! – Эдвард продолжал говорить, словно он не услышал ответы. Так, будто темой обсуждения были милые котята на Youtube, мило шевелящие лапками. – Очень хорошо. Следующий пример – мой. Как вы все, а точнее, большинство из вас, знаете, меня обвинили в совершении тяжкого преступления. Я был приговорён к пожизненному заключению в тюрьме Алькатрас. Но, среди моих союзников и членов клуба нашлись те, кто помог мне сбежать по дороге. – Эдвард сделал многозначительную паузу, во время которой я нервно сглотнул. – Я не совершил ничего того, что нельзя было оправдать. Те, кто со мной с самого начала, наверняка знают о моем тяжёлом детстве. Тем не менее, настало время рассказать вам всем про него. Я рос без родителей, в семье, состоящей из моей родной бабушки, дяди – брата отца, его жены, двух старших кузенов. С самой смерти моих родителей они вели себя со мной ужасно… дядя насиловал меня по ночам, когда все крепко спали, и запрещал говорить о том, что он со мной творит, обещая при непослушании вырезать из меня все внутренности и скормить птицам.