– Три-ноль-пять. Сейчас уточню, – повернулся, словно бы невидящими глазами скользнул по расписанию рейсов и снова перевёл взгляд на монитор, – прибывает в два сорок пять. Диктуйте.

Он быстро настучал на клавиатуре какой-то текст, тут же явно отправил его куда-то.

Дик, уже сидящий на стуле у стены напротив Джефа, спросил, вопросительно глядя на Николь:

– Не устали?

Николь сначала не поняла, что он спрашивает именно её, настолько она увлеклась умиротворенным рассматриванием Джефа. Потом взглянула на Дика: наверное, сработала вежливость, раз уж он у неё был некоторое время гидом по "башне", нужно его слушать. Качнула головой отрицательно, подумав, что надо его поблагодарить за объяснения и беспокойство, сказала:

– Спасибо, – и снова устроилась в кресле.

Джеф мельком оглянулся на Николь, удивившись, что её экскурсия уже окончена. Она быстро вернулась, только успела завершиться посадка девяностого борта AA, который он сам вёл и передал несколько минут назад диспетчеру подхода.

Николь теперь сидела рядом, не шевелясь, словно отстранившись от всего мира. Возможно просто устала, а может вспомнила о своём полёте. Джеф, как ему казалось, сразу понял причину её отрешённости. Не стоило отпускать её туда наверх, где всё поле как на ладони. У неё и выражение глаз теперь подходящее, чтобы впасть в грустные размышления. Но наблюдать или думать о Николь было некогда. Джеф мог помочь лишь отчасти: дотянувшись, положил ладонь на её руку, мимолетно заглянул в глаза. Осторожно поинтересовался:

– Что, вспоминается? – Николь кивнула.

Он отвернулся, контролируя картинку на экране, сказал:

– Сорок один триста два, понял. Следуйте. – Спросил у Николь, потому, что хотелось прояснить для себя: – Ники. Со страхом? – её молчание вынудило его повернуться к ней.

Она покачала головой.

– Вызвать тебе машину?

Николь снова покачала головой.

– Моё дежурство закончится к часу ночи. Ты не сообщила этого родителям, когда звонила.

Он опять повернулся к экрану, отмечая соответствие своего прогноза развивающейся ситуации. Движение по расчёту. Это хорошо. Ответил на новый вызов, словно забыв о Николь.

Она с робостью оглядела его профиль, пораженная подобной внимательностью. Оправдываясь, пробормотала виновато:

– Я сказала, что ты меня после дежурства отвезёшь.

– Восемьдесят один триста два, используйте полный позывной, доложите. Понял. Как слышите? Мы не спим. Подтверждаю. Ники. Я помню, – сказал Джеф, не глядя на неё и хмурясь.

Иногда бывает жаль, что автопилот не имеет ни голоса, ни сознания. Насколько легче было бы общаться только с ним. Некоторые экипажи, особенно проходящие, словно спешат поделиться своим недовольством жизнью, что само по себе странно: они же находятся в воздухе.

Склонился к микрофону:

– Двадцать четвертый, вас не слышу, повторите. Попробуйте проверить ещё раз. Браво.

Джеф чуть отодвинул микрофон, бросил осторожный взгляд на Стива.

– Всем бортам, прекратить передачу, двадцать четвертый, "мейдей".

Свернул на мониторе вновь открывшееся окно погоды, медленно и чётко выговаривая цифры. Джеф, после объявления сигнала бедствия, неосознанно подобрался, забыв обо всём, сообщил экипажу местонахождение и время, указал безопасную высоту, объявил радиомолчание. Ситуация ему совершенно не нравилась и даже то, что скандалист на восемьдесят один триста втором вынужден работать сейчас только на приём, не утешало.

Потом повернул на миг голову к Николь. Она в этот момент показалась ему совсем маленькой. Съёжившаяся, вся в напряжённом ожидании порицания. Ясно, ей выдадут по первое число, когда вернётся. Вот и оттягивает неприятный момент. Придётся звонить самому.