– И этот хрупкое создание – следователь?!

– Верно, – ответил Савелий. И обескуражил: —И Олимпийская чемпионка по художественной гимнастике! – А еще моя жена. Прошу любить и жаловать.

Смена за рулем каждый час. Первый отдых у Твери через три часа.

Кузьма перебрался в машину Никиты, и они первыми двинулись в путь, придерживаясь скоростного режима сто тридцать километров в час. До пункта отдыха менялись за рулем дважды. Кузьма, немногословный, уравновешенный молодой человек, изучал маршрут по карте, иногда комментируя тот, или иной участок дороги.

– Может, расскажешь о себе, – попросил Никита. – Мы ведь совсем не знакомы.

– А что можно сказать, – откликнулся Кузьма. —Отца не знаю. Мать – директор рынка. Рос без присмотра. После школы болтался по подворотням, на футбольном поле, но больше на рынке. Пытался помогать матери, подглядывал за ее работой, подслушивал разговоры и шептания продавцов, следил за жестами, знаками, взглядами хачиков. И особенно за поведением ментов.

Запоминал их вопросы к торгашам, тон, реакцию. А вечером просил мать объяснить значение тех или иных слов и жестов. Например, вот такой. – Кузьма поднял два пальца и рассмеялся. – «Две тысячи рублей», – раскрывала секрет мать. – А почему надо показывать на пальцах? Ведь можно общаться нормально, – удивлялся я.

– Не всегда в окружении посторонних и недоброжелателей можно говорить вслух, – объясняла мать. – Слова могут стать уликами. В торговле многие отношения развиваются вопреки закону. И чтобы не нарваться на беду, принято разговаривать жестами…

– Значит, наблюдал, как менты незаконно пристают к торгашам и разводят их на деньги? – рассмеялся Никита.

– Еще как разводят! Но продавец – человек зависимый. Хозяин товара может потребовать от него вернуть деньги, изъятые ментами. Он и вернет их. А чтобы не причинить ущерба себе и хозяину, если работает по найму, то раскинет две отобранные тысячи на товар и поднимет цену.

– Получается, что мент через продавца товара берет из кошелька покупателя, – уточнил Никита.

– Так и есть, – подтвердил Кузьма. – Все эти эпизоды, так или иначе, сыграли для меня роль в выборе профессии. В старших классах мать стала нанимать мне репетиторов. Решила, что я пойду по ее стопам, а со временем стану хозяином ее большого рынка. Но потом, слава богу, отбросила эту мысль, и вместе мы решили, что я должен стать следователем. Помогла поступить в академию МВД. И все время напутствовала: – Веди себя скромно. Работай на авторитет! -Лишнего не болтай. Возникнут трудности – рассказывай. Будем решать вместе.

Трудности возникли сразу. Нет, не в учебе, а в общении с сокурсниками. Большинство курсантов – дети офицеров, проходящих службу в органах внутренних дел, и, как и их папаши, хорошо разбираются в психологии людей. Им ничего не стоило просчитать мою родословную, отсутствие мужского опыта, место работы матери, состояние семейного кошелька. Полагали, что именно с его помощью, я буду искать себе друзей…

Да, ладно об этом. Неприятно вспоминать.

– Что так?

– Дело доходило до оскорблений и потасовок.

– Что же им не нравилось?

– Все! Не поверишь, например, мои пухлые губы, ставшие поводом для клички Губастый. «Шевелись, Губастый! – Привет, Губастый! А может, Губастый нам скажет…»

Не менее обидным было и искажение моего имени Кузьма: «Кузя, Козел и даже – сын Кузькиной матери!» – Сильно переживал. Лез в драку. А потом решил – А пошли вы все – к лешему! Обойдусь без таких друзей.

Стал пропускать занятия. Хотелось больше быть одному, разобраться в своих и чужих чувствах. Что во мне не так? Чем задеваю сокурсников? Может, дело в сословии?