– Весьма расстроен вашими словами, – произнес Сергей и сделал паузу.

– Простите.

– Не стоит извинений, я ведь не договорил… Весьма расстроен вашими словами будет мой психолог. Придется ей сказать, что все бесполезно. Человек со стороны видит только регресс, никакой эволюции психического здоровья. Одни расстройства! – засмеялся он.

– О как! Удивлять вы умеете, – улыбнулась она ему в ответ. – Как необычно это слышать, мужчина ходит к психологу!

– Да, иногда жизнь устраивает еще те выкрутасы. Только берите выше. Не к психологу, а к психотерапевту по работе с клиническими случаями. Я серьезно и чувствую, что надолго.

– Я вижу след драмы. Глубокая борозда. И не надо мне сейчас говорить, что все нормально и мужчины не плачут. Плачут, поверьте, и еще как. Я наблюдаю за вами давно. Вы реально хотите умереть?

– Странный вопрос вы мне сейчас задали. С одной стороны, как может живой человек хотеть умереть. Вроде как это выворачивает наизнанку его природное нутро. Он должен расти, развиваться, наслаждаться. Цепляться за эту лакомую жизнь всеми своими десятью хрупкими, как спички, пальчиками. Он должен жадно глотать воздух, пока тот является его эликсиром бессмертия. Он должен биться в конвульсиях только от одной мысли, что кто-то наглый и дерзкий посмеет ему задать вопрос – хочет ли он умереть?!

– Вы только что рассказали, что кто-то должен. А что у вас?

– У меня нет ответа. Наверное, если б реально хотел, то уже бы сдох. Человек способен на многое, если этого сильно хочет. Но пока стою здесь на берегу и разговариваю с вами, значит, где-то внутри меня какая-то частичка липнет к этой проклятой жизни на планете Земля.

– Грустно мне слышать все это. Ведь вы еще такой молодой!

– Все относительно, вы же понимаете.

– Да, вы правы. Наверное, с платформы моего возраста, ваш мне кажется манящим. Меня бы сегодняшнюю туда, в прошлое.

– Все так говорят. Это ловушка. Ничего нельзя изменить в прошлом. Ничего!

– Как вас зовут?

– Сергей.

– А вас?

– Ирина.

– А как по отчеству? – воспитание не позволяло ему обращаться к старшему поколению только по имени.

– Пожалуйста, давайте без него.

– Ну как так? Это как-то неприлично.

– А вот так. Давайте здесь, на побережье этого бушующего моря, забудем о приличиях. Ох, слышал меня бы мой муж сейчас.

– У вас есть муж?

– Он, к сожалению, умер уже. Но вы спросили с такой интонацией, словно меня давно надо списать на свалку как бывшую в употреблении стиральную машинку.

– Да, простите, я даже не подумал.

– Просто вы еще очень молоды и вам наверняка кажется, глядя на меня, что жизнь давно закончилась и пора бы мне умереть, чтоб не занимать места свежих.

– Этого я не говорил!

– Это читается в ваших глазах. И поверьте, не только в ваших. Поколению одному всегда тяжело понять другое. Давайте пошалим еще чуть-чуть! Задайте мне этот вопрос.

– Какой вопрос?

– Ну, тот самый! Самый бестактный.

– А-а-а! Сколько вам лет?

– Семьдесят три года недавно исполнилось. А ваш возраст какой?

– Тридцать семь.

– Какое забавное совпадение.

– О чем вы?

– Смотрите, Сергей, мне семьдесят три, а вам зеркально тридцать семь. Какой же вы молоденький! Но, несмотря на это, у меня есть перед вами другое преимущество.

– И какое же?

– Я была в вашем возрасте, а вы в моем еще нет, вот так! И я точно так же глядела на всех этих бабушек и дедушек, думая, как же им не повезло. Они мучаются, доживая свою несчастную жизнь. Ведь что у них может быть!? Страсть давно запылилась, интерес к жизни пропал. Мозг кипит старческим безумием, тело дряхлое, еле двигается. Зачем они вообще так долго живут!? Признайтесь, что какие-то из этих мыслей точно булькали уже в вашей голове.