Джон оглянулся на дом, где гости продолжали веселиться.
– Отец скажи где ты – Джон не мог понять, что происходит, Отец просит помощи у него?
– Я должен был встретить Вас за обедом, но после того, как это случилось, мне пришлось убежать. Мой потайной кабинет, он на острове там ты сможешь найти меня. Мой мальчик мне очень больно, помоги мне скорее если ты не успеешь я не выживу…
Связь прервалась.
Джон отложил телефон и посмотрел на Мэри. В ее взгляде он заметил частичку страха.
– Это точно был отец – Джон повернулся и через витраж террасы разглядел своих братьев, которые смеялись разговаривали друг с другом. Их бокалы были наполнены вином. – Быстрее всего они думают, что убили отца, но что-то пошло не по плану, Мэри но почему он позвонил именно тебе?
– Я не знаю…
Маша сидела на старом диване с потертыми подлокотниками, который занимал почти всю площадь маленькой гостиной их однокомнатной квартиры. Стены комнаты были выкрашены в нейтральный бежевый цвет, а на подоконнике стоял горшок с упрямо выживающим кактусом. Единственное окно с балконом выходило на оживленную улицу, где звуки города беспрерывно наполняли пространство.
Дверь распахнулась, и в зал вошел Дима, в руках его были пакеты из магазина.
– Ну и как тебе удача сегодня улыбнулась? – с иронией в голосе спросила Маша, не отрывая взгляда от книги.
Дима, несколько смущенно улыбаясь, начал выкладывать покупки на небольшой обеденный стол, покрытый скатертью с узором в мелкий цветочек.
Она перестала улыбаться и посмотрела на Диму с недоумением.
– Дима, ну сколько можно? – ее голос звучал строго и немного раздраженно. – Я уже не знаю, как тебе объяснить. Я не люблю груши. Сколько раз тебе это говорить?
Дима, который только что радовался удачному выбору чая, вдруг почувствовал себя неловко. Его улыбка медленно исчезла, и он опустил глаза.
– Прости, Маша, я действительно забыл. Я… я постараюсь в следующий раз быть внимательнее.
– Внимательнее? – Маша не сдерживала раздражения. – Ты каждый раз обещаешь, и каждый раз одно и то же. Это же не сложно, Дима, запомнить пару вещей, которые я люблю или не люблю.
Дима выглядел расстроенным и немного сбитым с толку. Он стоял, не зная, что сказать в свое оправдание.
– Я действительно старался сделать все правильно, – тихо сказал он. – Я… я даже взял твой любимый чай и крекеры.
Маша вздохнули и отложила книгу на небольшой столик, который стоял недалеко от нее.
– Запомни одно, если ты брался делать дело делай это хорошо, я не буду вокруг тебя бегать и опекать тебя, ты мужчина и должен соответствовать своему статусу. ТЫ ДОЛЖЕН это делать, ТЫ ДОЛЖЕН быть внимательным в первую очередь ко мне, а все остальные подождут. ТВОЁ ВНИМАНИЕ должно быть направлено исключительно на меня.
Дима смотрел на Машу, и его взгляд был полон смешанных чувств. Слова, которые она произносила, звучали для него как приговор. Он чувствовал, как внутри все сжимается от напряжения и непонимания. Он всегда старался быть внимательным и заботливым, но слова Маши звучали так, будто его усилий было недостаточно. Пока она продолжала говорить, комната вокруг начала казаться ему иным местом. Свет из лампы стал мерцать, создавая на стенах танцующие тени. Маша стояла перед ним, но в его глазах она уже не была той женщиной, которую он знал. Ее лицо искажалось, словно под действием невидимой силы, а вокруг нее начали появляться темные, извивающиеся линии, напоминающие щупальца. Эти щупальца медленно вытягивались из ее спины, вздымаясь и падая в такт ее словам. Они казались почти прозрачными, словно сделанные из дыма, и Дима не мог отвести от них взгляд. Он пытался понять, что происходит, но его разум отказывался принимать эту реальность. Голос Маши звучал все громче и настойчивее, а щупальца продолжали расти, заполняя комнату, словно пытались обвить вокруг себя все пространство. Дима чувствовал, как от страха и непонимания его сердце бьется все быстрее.