– Я знаю, Паша, – перебил его Федор, невозмутимо застегивая сумку.

– Знаешь?! – удивился Павел, сев на кровать.– Ты все знал?!

Федор перешел к другой сумке, покопался в ней, потом стал складывать документы в кейс.

– Догадывался, – уточнил он. – Нас подставили, Паша.

– Я звоню Саньку, – Павел вытащил мобильник. – Надо отказаться от сделки. Надо что-то делать. Чего ты молчишь?

– Ты никуда не позвонишь, – остановил его Федор, не меняя тона. – Пока мы не приедем обратно, мы будем молчать. Здесь небезопасно. Машины отправятся вслед за нами. Свое дело мы сделали. Все.

Карась ехал домой. Нужно было переодеться после бурной ночи, принять душ и еще заехать в пару мест, прежде чем осчастливить своим присутствием ресторан «Мстислав». Когда-то давно, будучи еще мальцом Тошкой, он жевал где-нибудь в уголке кусок селедки или ржаного хлеба, который удавалось стащить с отчего стола, пока Карасевы-старшие тискались в другой комнате в редкие минуты между запоями, и мечтал однажды завалиться во всем шике в какой-нибудь ресторан, где его встретят как дорогого гостя и проводят за лучший столик. Тошке повезло: судьба свела его с добрыми людьми, которые научили его жизни. И с тех пор, как стали позволять средства, Карась осуществил свою нехитрую мечту даже круче, чем надеялся когда-то: он купил долю лучшего в городе ресторана и с тех пор два раза в неделю неизменно ужинал в нем. И сейчас, несмотря на неотложные заботы и дела, заведенному распорядку он изменять не собирался.

Запиликал мобильник, и Карась, приложив трубку к уху, спросил резко:

– Але?

– Антон Евгеньевич, нехорошие вести. Кажется, они что-то подозревают, – услышал он. – Вот послушайте сами.

Запись разговора чужаков в номере гостиницы Карася немного озадачил: было не понятно, как они могли за такое короткое время что-то разнюхать. Впрочем, если они по глупости своей не созвонились с начальством, им же хуже.

– Все понял, – проговорил он и стал набирать другой номер, а, дождавшись ответа, велел: – Действуйте.

После этого, отключив телефон, он стал смотреть на дорогу. События пошли по худшему варианту. Впрочем, при планировании дел он всегда исходил из худшего варианта, поэтому подобную ситуацию предусмотрел в первую очередь. И оставил себе шанс все исправить. Лишь бы молодняк не подкачал.

Тормозя у очередного светофора, Федор объяснял:

– Понимаешь, Паша, здесь замешаны большие люди и большие деньги. Мы – на чужой территории, а значит – в их власти, поэтому мы сейчас должны прежде всего вернуться домой. Хотя дома тоже не все гладко. У них есть связи в Энске, иначе бы просто ничего не вышло.

– Думаешь, Санек знает? – спросил Павел хмуро.

– Скорее всего, нет. Не думаю, – покачал головой Федор.

– Тогда почему послали нас? Именно нас! Ведь оформлением бумаг Гена должен заниматься или сам Силаев. Это же такая крупная сделка!

– Не знаю, – ответил Федор. – Пока не знаю.

Минут десять они молчали. Каждый думал о своем.

Город уже остался позади. Но Павел почему-то не испытывал большого облегчения по этому поводу. Странное предчувствие, что еще не все дела закончены в этом гадюшнике, не давало ему спокойно обдумывать свои дальнейшие действия по приезде пред светлые очи Санька. И Федор что-то темнит. Может, на самом деле все не так уж и погано?

Впереди на пороге показался патруль ГАИ: машина и четыре мента. Один из них, взмахнув своей «волшебной палочкой», сделал знак остановиться.

– Федя, не останавливайся, – вдруг сказал Павел, сам не понимая почему. Он просто привык доверять своей интуиции. Но было уже поздно: Федор затормозил и свернул к обочине.