Что у нас сегодня? Мирный договор с Японией так и не подписан. Многие дипломаты и политики справедливо, на мой взгляд, считают, что в этом нет необходимости. Ведь в 1956 году стороны в Совместной декларации, уже в статье 1, записали:

«Состояние войны между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией прекращается со дня вступления в силу настоящей Декларации, и между ними восстанавливаются мир и добрососедские дружественные отношения».

Недавно стали известны закулисные подробности подготовки той Декларации. Газета «Асахи» напечатала часть записок бывшего премьера Мики Такэо, которые он завещал после смерти передать в библиотеку Университета Мэйдзи в Токио. Когда готовилась Декларация, Мики входил в руководство коалиционного кабинета и был хорошо осведомлен о ходе советско-японских переговоров. Кроме обещания Хрущёва о передаче Шикотана и Хабомаи, была договорённость об отказе японцев от всех претензий на острова, если СССР, как член Совета Безопасности ООН, даст согласие на вступление Японии в Организацию Объединённых Наций.

Дело в том, что Япония в июне 1952 года подавала официальную заявку на вступление в ООН. СССР воспользовался правом вето и заблокировал заявку. Через три года японцы сделали вторую попытку – и снова неудачно. Вот почему они пошли на переговоры с СССР о нормализации отношений. И, судя по высказываниям Мики Такэо (а его никто не тянул за язык), в Японии готовы были отказаться от призрачного права обладания Южными Курилами ради реального членства в ООН. В октябре 1956 года была подписана Декларация, а в декабре Япония стала членом всемирной организации. Настолько активным членом, кстати сказать, что уже в октябре 1957 года, на 12-й сессии Генассамблеи, заявила о необходимости пересмотра Устава ООН. И тут же вспомнила о хрущёвском обещании.

Скажите, вооружившись всей мощью разума, зачем после обоюдно согласованной Декларации и по-жлобски выпрошенного ооновского стула Японии нужен мирный договор? По самурайской логике понятно: договор позволит узаконить передачу островов. А зачем такой договор нужен России? Если только в качестве жеста доброй воли. Но снятие вето в ООН тоже было таким жестом. Юридического содержания Декларации 1956 года вполне хватило, чтобы открыть в наших странах посольства и консульства, обеспечить торговые, научные и культурные связи на многие десятилетия вперёд.

Сегодня взаимный товарооборот с Японией составляет почти два миллиарда долларов в год. Японцы входят в первую десятку российских партнёров. В основном, они покупают наше минеральное сырьё. То есть, нефть. Значит, «мирного договора» с Россией нет, а российская нефть в Японии есть. О «мирном договоре» кричим громко, а лесоматериалы у России покупаем тихо. При таком подходе к отношениям между странами восточные соседи очень напоминают западных, незалежных соседей, которые на институциональном уровне, со всех трибун, включая Генассамблею ООН, называли до 2022 года Россию агрессором, кричали, что ведут с нами войну. Вот и докричались… При этом Киев требовал продолжения банкета на газовой трубе и значительных скидок на российские углеводороды. И тем, и другим соседям давно пора определиться: либо трусы надеть, либо амулет спрятать.

В начале 2020-х в Японии заговорили, что хотят подписать мирный договор в трактовке Совместной декларации 1956 года. А трактовка, напомню, такова: сначала – мирный договор, потом – Шикотан и Хабомаи. Но нельзя верить обещаниям японцев подписать договор даже на таких основаниях: они меняют свои решения со скоростью и регулярностью тихоокеанских тайфунов. Не удивлюсь, если последний (во всех смыслах) украинский «гетьман» изучал азы дипломатии по мемуарам японских милитаристов. А нынешние милитаристы ежедневно перекраивают трактовку декларации. И чем дальше, тем изощреннее. Поэтому не стоит задумываться, откуда дует ветер. Дует – и дует себе… Спрошу ещё раз: нам мешает отсутствие мирного договора с Японией? Нам не мешает. Ну и нечего переживать.