– Я не понял, Дима, мне тебя подкидывать до дома или чего? – поинтересовался папа Вики.

– Нет, не надо, отец должен дожидаться меня около вас.

– Мне одной не понятно, к чему все эти пересадки? Нам ничего не стоило бы подбросить тебя до дома. Да и вообще существует так называемый Тихий переулок. Здесь дойти – два раза упасть, или тебе страшно там появляться в такую поздноту? – как всегда непрошено влезла Вика.

– Да ты с ума сошла? – вмешалась мама. – Наш темный район отнюдь не располагает к сумеречным прогулкам. В одиночку идти в такое время без газового баллончика или собаки под рукой – глупость.

– Почему? Мои одноклассники, я уверена, сейчас преспокойно ошиваются на школьнике. Ну и странное же у них занятие – ежедневно собираться на полянке у турников, чтобы попросту убить время в пустых разговорах.

– Ах, это еще цветочки. Лучше уж никчемно коротать вечера, чем во вред обществу. Вспомни-ка, без какой рубрики наши региональные новости не могли бы существовать? Правильно – преступления. То и дело в каждом эфире слышишь: здесь кого-то избили, там кого-то обокрали, наркотики, мошенничество, вымогательство и т. д. Детка моя, это ли не указывает на то, что предпочтительнее стабильно перестраховываться, нежели один раз пренебречь рассудком и горько поплатиться? Благо жили бы мы в центре города, а не с краю. Впрочем, нынче и на людях злодействуют, и никто ухом не поведет.

– А вот такая детка, как я, ни за что бы не испугалась пройти там даже в одиночку! Да и Макс, кажется, не слабак, правда? – дразнила Вика.

– Определенно, раз до сих пор не сменил напарницу, – сказала Ирина Алексеевна.

– Ой, ой, ой, можно подумать, я без него ничего не достигну.

– Достигнешь, конечно, но вдвоем вы достигнете много больше.

– Значит, едем сразу к нам? – осведомился Евгений Васильевич.

– Да… Да, – ответила жена мужу и продолжила наигранно. – Между прочим, Евгений Васильевич, я на днях тоже чуть жертвой какого-то проходимца не стала. Возвращаюсь себе домой вечером по Строительной и вижу: увязался бамбула за мной в капюшоне. В голове сразу: насильник, маньяк. Смотрю по сторонам: не видать ни зги, кирпичи да асфальт. Растерянная, испуганная, полезла в сумку за телефоном, как вдруг шумно засквозило позади. Оборачиваюсь, а там это бедолага ничком лежит, корежится и пьяно присвистывает. Смешного мало, если учесть то, что на его месте мог оказаться один из злоумышленников, орудующих у нас в районе.

– Да… все они одного помета: забулдыги, воры, хулиганы, разбойники. Это, в сущности, очень серьезная проблема, и чем мы больше над ней шутим, тем больше от нее страдаем.

– За дочкой моей знакомой тоже однажды следил один извращенец. И когда он уже почти подошел вплотную – боже мой! как представлю, плохо становится, – она развернулась и возьми да завизжи: хвала Советскому Союзу! Вставай, проклятьем заклейменный и т. д. Счастье что он либералом оказался…

Александр Витальевич рассмеялся.

– Что ты смеешься? Я как представлю…

– Почему либералом? – поинтересовалась Вика, ткнув в бок напарника, пожимающего плечами. – И что было дальше?

– Наверно, потому что ушел по-английски, – ответил папа. – А дальше, доча, по-видимому, случился распад Советского Союза. Девушка думала, что произошло и что ей удалось избежать.

– Ерунда какая-то, да, Макс? – отрезала Вика.

– Ага. Обычно кричат: караул, помогите, пожар и т. д.

– В том-то и соль, что в необычной ситуации надо кричать по-особому, – уведомил папа.

– А как же закричать по-особому, если до этого ты, можно сказать, даже в обычных ситуациях не оказывался? – озадачился Макс.