Когда она направилась внутрь, Сяо Ту судорожно начал искать, чем бы прикрыться, и только и успел, что схватить свой дорожный мешок.

— Я ошиблась, тебе стоит уйти. — сказала госпожа.

Сяо Ту сделал было шаг к выходу, но вовремя опомнился:

— Я не могу. Мун Ли забрала мою одежду.

— Иной у тебя нет?

— Откуда, госпожа? И этого-то, — он приподнял мешок, — для странствующего писаря уже много.

— Череда несчастий. — недовольно произнесла женщина. — Пойдём в мою комнату, я попрошу кого-то из мужчин дать тебе другую. Ну же, скорее.

Юноша поспешил за своей спасительницей.

Его щёки покрылись пунцовым румянцем, когда, выйдя в коридор, он наткнулся на толпу девушек, пришедших поглазеть на несчастного. И зачем он только отдал рубашку служанке? Всего-то нужно было немного застирать, для чего же было мочить целиком? Как ему теперь пойти на улицу в мокрой одежде? Сейчас же далеко не лето.

Комната госпожи была чуть меньше предыдущей, с наглухо зашторенными окнами, запахом свечей и дорогих благовоний.

Госпожа отправила служанку раздобыть сухую рубашку, а сама налила гостю чаю:

— Выпей, чтобы согреться. — она заботливо протянула чашку.

— Благодарю, — засуетился юноша.

Женщина расправила широкие рукава и внимательно посмотрела на своего гостя:

— Разве ты монах?

— Нет, госпожа, я простой писарь. Если пожелаете, я напишу продиктованное Вами письмо и сразу же его отнесу!

— Не нужно, — улыбнулась женщина.

— Я не возьму с Вас плату! Вы и без того мне помогли! — желал хоть чем-то отплатить за проявленную к нему доброту Сяо Ту.

— Благодарю тебя, но ты ничего мне не должен. Всё потому, что, хоть и неумышленно, отчасти я виновна в произошедшим с тобой несчастье. Но ответь, если ты писарь, а не монах, почему же на твоей шее висит амулет охотника на демонов?

— Правда? — от удивления Сяо Ту грохнул чашкой по столу: — Простите.

— Я не могу утверждать, — продолжила таинственная незнакомка, — поскольку не так много знаю. С уверенностью лишь скажу, что многие, завидев это украшение, не заметят ничего иного, кроме как один из самых дорогих нефритов. Человек же знающий, определит, что эта подвеска бесценна. Потому мне интересно, откуда же настолько сильный амулет у простого писаря?

— Не знаю, поверит ли госпожа, однако мне на шею его надел настоящий демон! — решил не скрывать правду Сяо Ту.

— Неужели? — женщина казалась скорее заинтересованной, нежели испуганной или не доверявшей.

— Клянусь, что говорю правду! Я был совершенно обездвижен, и ничего не мог поделать. Демон явился мне в бамбуковой роще, а после…

Позади сидевшего за чайным столиком Сяо Ту распахнулись двери. В них стоял, по всей видимости, хозяин заведения – громоздкий мужчина с бородой, по ощущениям, выше юноши головы на полторы, до прихода которого Сяо Ту должен был гостиный двор покинуть:

— Господин! Дорогой мой гость! — забасил хозяин.

— Господин Ши, — поспешила ему навстречу женщина. — Юноша попал в беду у наших дверей. Позвольте, он ждёт, чтобы кто-то из слуг одолжил ему свою одежду, поскольку его собственная вымокла...

— Значит, всё же удача снова мне сопутствует! — мягко отстранив женщину, преградившую ему путь, хозяин навис над Сяо Ту: — Прошу, господин, мне всё поведали. Если желаете, я дам Вам хорошую одежду. Зачем же носить истрёпанные рубахи слуг?! Вы голодны? Кажется, Вы обронили Ваш завтрак, не желаете ли чего?

— Нет, благодарю, — произнёс юноша, с оглядкой на спасающую его госпожу. И в этот момент, как некстати, предательски заурчал разбуженный, но оставшийся голодным живот. Кажется, он был не прочь поесть больше, чем один раз в день.